Украденная служанка

И тут краем уха я слышу похрюкивание и рык. Не рядом, через стенку, но на сердце становится неспокойно. Вытираю вспотевшие ладони о платье и привязываю стеклянную трубку со светящимися бусинами к поясу, освобождая руки. Крепко зашнуровываю кроссовки, чтобы быть готовой к быстрому бегу.

Тяжелые шаги сотрясают лабиринт, будто за стеной резво бегает разожравшийся слон. Стоп, прежде чем идти дальше, надо продумать, как можно в случае чего его обезвредить. Выдыхаю, сжимаю в руке острый камень, которым разбила яйцо. Смогу ли я его ударить? Маловероятно, я не борец… Нужно придумать что-нибудь другое.

Осторожно иду вперед, стараясь двигаться бесшумно. В ближайшем разветвлении, подумав, беру налево — именно оттуда слышится похрюкивание. Не хочу ожидать атаки неизвестного зверя со спины. Уж лучше встретиться с ним лицом к лицу.

В коридоре все светлее, потолок увешан маленькими светильниками, в каждой стеклянной бутылочке — по две-три бусинки. Пол усыпан соломой и опилками. Топот становится тише, из рваного стаккато переходит в глухое буханье. Похоже, зверь услышал мое приближение и тоже готовится к атаке.

Кровь отхлынула от лица, я замираю у стенки, выставив камень вперед.

Из-за поворота выступает оно. Помесь свиньи и крокодила. Лоснящееся, упитанное, сплошь покрытое черными шипами от вытянутого носа до треугольного хвоста. Высокое, мне по грудь, с колоннами конечностей и пастью, полной острейших зубов.

Понюхав воздух, чудовище довольно хрюкает и несется ко мне с мощью средневекового тарана. Я от страха взлетаю к самому потолку. Самодельный каменный нож ударяется об пол и отлетает в сторону где-то внизу.

Вот разиня, боец называется!

Свинокрокодил возбужденно стучит шипастым хвостом по полу, поднимается и перебирает по стене передними лапищами. Вытягивается, сверкает зубами, резкий рывок головы — и пасть смыкается на моей икре.

Кровь веером разлетается по потолку, и только потом вспышкой настигает боль. Я выдираю двумя руками ногу из зубов чудища, с ужасом, как через туман, гляжу мельком на рваные раны и хлещущую кровь.

Порыв ветра толкает меня с утроенной силой по потолку подальше от голодной твари. Она проворно семенит следом стоя, задние ноги шаркают по полу, передние — по стене.

В порыве вдохновения я мешаю опилки с собственной кровью в липкий ком и порывом ветра влепляю в свиные глазки чудища. Оно ревет и мотает головой, разъяренно хрюкая. Опускается на все конечности, вертится на месте, пытаясь освободиться от гадости. Не тут-то было, кровь сворачивается, и мокрые опилки намертво прилипают к коже.

Окрыленная удачей, я леплю комки и пуляю в ноздри и уши свинокрокодила. Он гнусаво ревет, кидается на стены и лязгает зубами. Шипастый хвост плетью мотается из стороны в сторону.

Я глотаю подступившую тошноту. Рана словно онемела, а может, боль не чувствуется из-за адреналина. Пока не схлынула храбрость, приземляюсь на пол подальше от толстого зубастика и хромаю прочь.

За мной тянется красный след, как в фильме ужасов. Накрывает ужасная слабость — то ли потеря крови, то ли перерасход сил. Меня шатает, перед глазами мелькают белесые червячки.

Я останавливаюсь, упираюсь дрожащей ладонью в стену, сгибаюсь пополам. Выворачивает до желчи, до спазма желудка. Запах крови витает в воздухе.

В голове только одна мысль: «Лишь бы не помешали. Смогу».

Еще два шага вперед. Подталкиваю саму себя воздухом из последних сил. Впереди коридор расширяется. Комната!

На постаменте посреди зала с круглым потолком блестит золотом и драгоценными камнями вожделенная чаша. Она полна красной жидкости.

Я беру ее в руки и принюхиваюсь. Вино. Меня терзает отчаянная жажда, организм требует напиться. Чашу оставили принцы, значит, и ее наполнение — часть награды.

Глоток. Вино заполняет рот, ничуть не горькое, с нотками свежих ягод, глубоким ароматом. Оно мгновенно ударяет в голову, и мне становится ничуть не страшно. В сердце поет песню чистый восторг.

Хлопок, еще хлопок. Потайная дверь в стене комнаты отодвигается прочь, и сквозь нее входят принцы с телохранителями и визами. Аплодирует Ричард, размеренно, с каменным лицом. Энтони подхватывает меня под локоть, делает знак своему визу подать сундучок со снадобьями и расстелить на полу плед.

Укладывает меня на пол, шепча на ухо:

— Ты великолепна.

Размеренными движениями достает порошок, сыплет тщательно отмеренное количество на рану. Затем капает жидкость из зеленого пузырька.

Ногу прошивает электричеством, в глазах темнеет от боли. Я вцепляюсь в плед, сжимая зубы. Всхлипываю, не давая крику вырваться наружу.

Слышу тихий голос Энтони:

— Потерпи. Укус бигаста воспаляется, необходимо выжечь заразу из кровеносных сосудов…

И одновременно я слышу размеренную речь Ричарда. Тот смотрит на меня сверху вниз, скрестив руки на груди: