Украденная служанка

— Прости, Света, меня ждут дела.

На прощанье принц наклонился и прикоснулся к моему запястью губами, будто я принцесса, а не простая служанка. Я закрыла дверь за Энтони, прижала к груди ладонь. Поцелуй горел на коже, сердце билось, разгоняя по груди горечь.

В дверь постучали. Я сразу же открыла, почему-то надеясь увидеть принца, но в парадном коридоре стояли два дюжих лакея с ванной, которая не прошла бы в тайную заднюю дверь.

Они молча занесли железную ванну с витыми ножками и поставили у камина. Вслед за ними вошли служанки с ведрами. Среди них была и Бесс. Я приветственно подняла руку, но Бесс сделала вид, что не заметила, быстренько вылила воду и выскочила за дверь. Остальные тоже бросили на меня хмурые взгляды, но не сказали ни слова.

Стало неприятно, я отвернулась к окну и обняла себя за плечи. В рваном платье, с оголенными ногами я выглядела распутно, но слуги посчитали мой статус высоким, чтобы не насмехаться в лицо. Видимо, слухи об испытании в лабиринте успели разойтись. За спиной, наверное, обо мне многое говорят, недаром Бесс строит из себя чужую.

Одна из служанок положила на кровать новое платье, темно-синее, цвета вечернего неба, с вышивкой по обшлагам и белоснежным воротничком. Скромное платье, которое не притягивало мужской взгляд и подходило не служанке, а эмбии.

После ухода слуг я облегченно вздохнула. В комнате принца стало светло и тихо. Над внушительной ванной парило облако ароматного пара.

Вода была горячей, пахла хвоей. Я с огромным удовольствием опустила побитое тело в ванну и хорошенько промыла голову жидкостью из оставленного флакончика.

В душе пульсировала благодарность принцу: может, на словах он и выказал недовольство, а на деле продумал до мелочей, как поухаживать за мной. Без прямого приказа Энтони не было бы ни ванны, ни новой одежды. Я в этом дворце — никто.

Мне стало стыдно. Как в детстве, когда мама обнаружила, что я разбила фамильный фарфор. Я тогда расколотила чашку из сервиза «Мадонна», осколки сгребла в совок и выбросила в мусор, никому не сказав. Мама безмолвно принесла мусорный пакет с доказательствами преступления. Я стояла перед ней пунцовая от чувства вины.

Вот и сейчас на душе кошки скребутся, потому что в словах Энтони чистая правда. Я ни разу не поблагодарила его. Я отказывала ему, желая стать эмбией, а он вел себя исключительно благородно. Думала о своих чувствах и ни разу — о его.

Поначалу простительно, ведь я попала в другой мир, и голова кружилась от вихря приключений. Но теперь, когда благодаря принцу я вытащила счастливый билет и отправляюсь в академию, нужно посмотреть в глаза собственному отражению и признать: я веду себя как чертова эгоистка.

Я зло растерлась полотенцем, натянула на себя новое платье. Из зеркала на меня смотрела серьезная девушка с заострившимися чертами лица и тонкой талией. Я заметно похудела с тех пор, как попала в этот мир. Выгляжу изможденно, с темными кругами под глазами. Не знаю, что во мне нашел принц, ведь в его распоряжении — любая женщина королевства, включая первых красавиц. Наверное, в данную минуту его дело — развлекать очередную кандидатку в богини.

Я беспокойно заметалась по комнате, стараясь привести мысли в порядок. Мне необходимо поговорить с кем-то. Нужно рассказать обо всем Мэй и попрощаться… Ох, как не хочется прощаться!

Уходить без разрешения нельзя, к тому же бесполезно. Сейчас день, Мэй работает в прачечной, среди суеты мы не сможем нормально поговорить. Решено, напишу ей письмо.

Я подошла к секретеру возле окна, устроилась на удобном стуле с шелковой обивкой в алую и золотую полоску. В одном из ящичков секретера лежала писчая бумага с королевским гербом. В инкрустированном драгоценными камнями стакане ждали очиненные перья, наполненные темной жидкостью.

Опять алхимия… Я опробовала на руке — пишут ровно, без пятен, как наши земные ручки. В другом ящике я нашла специальную губку, чтобы стирать чернила, и принялась развлекаться: рисовала закорючки на руке, затем стирала…

Я смотрела на гербовую бумагу с золотыми завитушками и нарисованной сверху короной. Странно на дорогом листе писать послание от одной служанки к другой. И все же я вывела для Мэй письмо на чистом английском без всяких сложностей с языком. Поблагодарила за доброе отношение, за терпение к чужачке и хорошие советы. Пощекотала подбородок пером. Мне хотелось бы забрать ее из дворца. Мэй мягкая, как комнатный цветок, слуги не примут ее за равную и выживут, как умеют стойкие к невзгодам дикие растения вытеснять культурные. Без меня она вновь будет одинока.

Странно, как быстро прошлое превратилась в туманный сон. Я помнила свою лабораторию, научного руководителя, родителей, подруг, Диму… Но это была другая жизнь, в которой я тайно чувствовала себя не живущей в полную силу. Будто меня поместили сюда, чтобы узнать, чего я действительно стою.

Я вернулась к письму, стараясь сдержать рвущееся наружу обещание забрать Мэй из дворца. Неизвестно, смогу ли я, а данное слово следует выполнять при любых обстоятельствах.