Украденная служанка

— Мэй, ты можешь оставаться тут сколько захочешь. Я сделаю все, чтобы тебе было хорошо.

Она благодарно и грустно улыбнулась, сжала мою ладонь и долго смотрела на звездное небо.

— Лисабель, мне кажется, я вспомнила нечто важное. Хочу тебе показать.

Мэй проворно соскочила с подоконника, бесшумно выскользнула из комнаты и вернулась с широкой плоской шкатулкой.

— Я хочу подарить это тебе, Лисабель. Помнишь, ты передала для меня два фунта еще до отъезда из дворца, благодаря им я смогла купить нити и бисер для кружева.

Щеки залила краска. Я вспомнила, как просила у принца Энтони деньги для подруги. Он безмолвно достал из кошелька ровно ту сумму, которую я огласила, но в его взгляде промелькнуло нечто, после чего мне захотелось зарыться в землю от стыда. Через два дня я сбежала от него с Бестерном в том числе и потому, что зареклась что-либо просить. Кстати, принц мне дал тогда пять фунтов. Не все они дошли до Мэй, кто-то по дороге остался в крупном выигрыше. Что ж, этого стоило ожидать.

Мэй с благоговением открыла крышку шкатулки. На шелковой подкладке лежало черное кружево, расшитое россыпью синих и лиловых бусин. До сих пор я видела такую красоту только в журналах мод, представлявших работы «от кутюр» на тоненьких моделях.

Трогать воздушные нити было боязно, я еле дышала, рассматривая красоту.

— Точно такой же был рисунок моей последней работы, — твердо сказала Мэй. — На старом месте. Я отлично помню, как заканчивала ее, когда со мной случилось это.

Тонкие пальцы коснулись страшного шрама через глазницу.

— Я думала, что, если воссоздам то же кружево, ко мне вернется память, но этого не произошло. Лисабель, я дарю его тебе. Это моя лучшая работа. Пусть она принесет тебе удачу.

Леди Уиндхем помогла мне отпороть оборки на плечах лилового платья. Я специально проверила перед отъездом, что их можно снять, оставив плотно прилегающий лиф. Достала из шкатулки черное кружево работы Мэй и, рассмотрев на свету люстры, одобрительно кивнула. Бисер переливался лиловыми и синими всполохами, как звезды на бархате ночи. Леди Уиндхем помогла мне просунуть руки в прозрачные рукава и застегнула на спине крохотные пуговки из черного жемчуга.

И раньше красивое платье теперь смотрелось по-королевски. Паутинка черного кружева прикрывала руки и спину, плотно прилегала к талии, оставляя на виду глубокий вырез.

— Неплохо, — процедила леди Уиндхем.

В ее устах слово прозвучало величайшим комплиментом.

Лорд Бестерн постучался в комнату. Он тоже переоделся к торжеству, и у меня на мгновение перехватило дыхание. Широкоплечую фигуру подчеркивал праздничный камзол, черный, с серебряной вышивкой, привлекали внимание длинные ноги в белых чулках до колена, блестели начищенные ботинки с большими пряжками. Видимо, на свадьбу монархов было принято одеваться более старомодно, но мужу очень шло.

Он тоже замер напротив меня и долго рассматривал, не говоря ни слова, но с выражением восторга в глазах. Я покрутилась, взметнув подолом, словно маленькая девочка, под неодобрительное покачивание головы леди Уиндхем.

— Я даже боюсь до тебя дотронуться, — тихо сказал лорд Бестерн только для моих ушей. — Такая красота не может быть настоящей.

Я опустила голову, пряча улыбку от уха до уха.

— Ты тоже очень красив сегодня, впрочем, как и всегда.

— Знаешь, я в первый раз услышал от тебя комплимент, — шепнул он мне на ухо, опаляя открытую шею горячим дыханием. — И это чертовски приятно.

— Мой лорд, — шутливо ударила я его веером по предплечью. — Как я могу выучить хорошие манеры, если вы чертыхаетесь?

— Моя возлюбленная жена, как я могу устоять перед вами, если вы позволяете мне быть собой?

Леди Уиндхем задумчиво наблюдала за нами со стороны. Кажется, интимная сценка приветствия между супругами привела ее в некое замешательство. Всю жизнь она наставляла юных леди в науке этикета, чтобы найти партию получше. И вот самый завидный бывший холостяк Агнессии заявляет своей жене (а леди Уиндхем отличалась острым слухом и, без сомнений, все слышала), что его привлекает в ней именно самобытность, которую компаньонка старательно пыталась из меня выбить всю прошедшую неделю.

Леди Уиндхем изящно подобрала складки платья, накинула меховое манто и почтительно встала в стороне, ожидая, когда мы будем готовы выйти. Горничная держала мое светло-серое манто из пушистого меха на весу. Лорд Бестерн отобрал его и помог мне облачиться. Есть что-то интимное и домашнее в том, как мужчина заботливо накидывает на плечи теплую одежду.

Мне кажется или я не могу отвести глаз от собственного мужа? И думаю в самых закоулках души о том, как несказанно повезло?

У ворот гостей ждала вереница карет. Как я поняла, кареты были расставлены по важности пассажиров, и нас провели к одной из первых. Мы выехали раньше остальных, следовательно, карета катилась по улицам города, не останавливаясь в пробке, и мы смогли подъехать к самым воротам высоченного собора.