Украденная страна

Всякая власть развращает, а абсолютная власть развращает абсолютно.

Джон Актон

Кадры решают все. Выдвинув этот тезис, Иосиф Сталин определил главную для себя задачу – мобилизовать «человеческий ресурс» и утвердить в стране неограниченную личную власть. Такая установка имела определяющее значение в развитии общественных процессов того времени и в итоге – в построении государства в условиях тоталитарного режима. Абстрагируясь от сталинского содержания этого хрестоматийного лозунга, можно сказать, что он не потерял своей актуальности и сегодня.

«Самый человечный» изверг

Сталинская кадровая политика не разрабатывалась с чистого листа. У величайшего тирана всех времен и народов был достойный предшественник – Владимир Ульянов по прозвищу Ленин. Осуществив октябрьский переворот, большевики под руководством «вождя мирового пролетариата» пришли к власти. То, что с чем столкнулась после этого бывшая Российская империя, действительно потрясло мир.

Убийство последнего монарха России и его семьи, невиданный по масштабам красный террор, массовые казни, захват и расстрел заложников, жестокое подавление народных восстаний, в том числе с применением регулярных войск и химического оружия(!), голод как средство устрашения, массовое использование иностранных люмпенов для формирования карательных отрядов – все это ленинский арсенал борьбы за власть.

Ленин создает сеть концлагерей. Позже самым известным из них стал СЛОН – Соловецкий лагерь особого назначения. Но были еще и десятки других. Уже к 1920 году их насчитывалось около 90. Здесь применяют каторжный труд, пытки, в том числе и одну из самых распространенных – замораживанием, показательные расстрелы, намеренно отказывают заключенным в медицинской помощи. Здесь же, задолго до Освенцима, изобретают практику «промышленного использования убитых» – их личные вещи и окровавленная одежда используются для переработки или передаются, ради экономии средств, вновь прибывшим заключенным.

Не переставая претендовать на роль гуманиста, Владимир Ленин в одном из своих писем приказывает: «На… совещании провести секретное решение… о том, что изъятие ценностей, в особенности самых богатых лавр, монастырей и церквей, должно быть произведено с беспощадной решительностью, безусловно ни перед чем не останавливаясь и в самый кратчайший срок. Чем большее число представителей реакционной буржуазии и реакционного духовенства удастся нам по этому поводу расстрелять, тем лучше».

По самым приблизительным подсчетам, только в 1922 году большевики физически уничтожили 8100 духовных лиц. Кроме того, тысячи людей были убиты лишь за то, что защищали свои храмы от разграбления и осквернения.

Фактически со стороны ленинского государства беспощадно велась борьба, в первую очередь, с Русской православной церковью. Массово уничтожались памятники русской культуры. Как правило, этим процессом руководили не сами русские, а представители иных национальностей, работавшие в ЧК или в партийном аппарате. По сути, по отношению к русскому народу и, прежде всего, к его элите, применялся геноцид.

Сам Ленин был глубоко антирусским и антиправославным человеком. Он и не считал себя русским по национальности, буквально с молоком матери (Марии Бланк) впитав ненависть к русской культуре и православию.

Что касается стремления Ленина любой ценой уничтожить «враждебные элементы», то оно долгие годы объяснялось советской пропагандой «объективной необходимостью». Мол, так Владимир Ильич обеспечивал «счастье народное». На самом деле к народу Ленин относился столь же беспощадно, как и к «реакционной буржуазии» и «реакционному духовенству». Заметим, далеко не случайно в своих работах Ленин практически никогда не прибегает к понятиям «народ» или «люди», заменяя их понятием «массы». Порыв революционных масс, инициатива масс, сознание масс – вот ленинские формулировки (в интерпретации некоторых нынешних украинских политиков люди называются «биомассой). Проще говоря, «самый человечный человек» относился к народу, как к поголовью. Например, используя в политических целях угрозу голода, он писал: «Недалеко от Москвы, в губерниях, лежащих рядом: в Курской, Орловской, Тамбовской, мы имеем по расчетам осторожных специалистов еще теперь до 10 млн. пудов избытка хлеба… Нам надо не только сломить какое бы то ни было сопротивление. Нам надо заставить работать в новых организационных государственных рамках. Мы имеем средство для этого… Это средство – хлебная монополия, хлебная карточка, всеобщая трудовая повинность… Потому что распределяя его (хлеб), мы будем господствовать над всеми областями труда».