Украденная субмарина. К-129

В первом случае человеческий фактор налицо, в остальных вину личного состава можно предполагать. В двух случаях спасению людей препятствовало вмешательство вышестоящих командиров, которые возможность спасения корабля (оцененную неверно) поставили выше сохранения человеческих жизней. Характерная общность: ни один подводный корабль не погиб в дальнем походе, на боевом патрулировании, в процессе учения или практического применения оружия. Во всех случаях лодки потеряны в процессе кратковременных учебно-тренировочных упражнений вблизи своих баз и непосредственно в базе, при относительно благоприятной погоде. Во всех случаях остались живые свидетели катастроф, а корабли были доступны для разбора и анализа случившегося. С ними все было ясно.

Однако, к 1968 г. у ВМФ СССР имелись две загадочные потери, и дважды первой отрабатывалась версия массового предательства экипажа, возможность угона советской подводной лодки за границу и сдачи ее противнику.

«…УХОД В ЯПОНИЮ НЕ СЧИТАЕМ ВЕРОЯТНЫМ»

«Видеть во всех недостатках или неудачах руку врага превратилось у Сталина в идею-фикс. Уже после войны, кажется в 1946 г., на Дальнем Востоке погибла подводная лодка. Вышла на учения и не вернулась. Я находился в отпуске. Вернулся в Москву. Первым вопросом Сталина ко мне был: не увели ли лодку враги? Он даже высказал предположение, что наши люди «были усыплены».

Н.Г. Кузнецов написал эти строки так, словно подлодки у него пропадали каждую неделю. «Кажется, в 1946-м…» А ведь это была первая послевоенная потеря. Странная какая-то рассеянность у бывшего министра ВМФ.

16 декабря 1952 г. в Татарском проливе таинственно исчезла подводная лодка С-117 из состава 90-й дивизии 7-го ВМФ (Тихоокеанский флот в 1947 г., по сталинской идее реструктуризации морских сил, был разделен на 5-й и 7-й).

«Товарищу Сталину И.В… Учитывая все ранее имевшие место случаи гибели подводных лодок, наиболее вероятно, что гибель С-117 могла произойти при следующих обстоятельствах: неправильное управление при погружении и при маневрировании под водой, неисправность материальной части лодки, столкновение с надводным кораблем. Вместе с этим был тщательно изучен личный состав С-117 и рассмотрены возможности преднамеренного ухода подводной лодки в Японию или насильственного увода ее американцами. Личный состав имел высокое политико-моральное состояние и являлся политически надежным, поэтому уход лодки в Японию не считаем вероятным. Сопоставляя все данных разведки о действиях американцев в Японском Море за последнее время, и, учитывая решимость экипажа, считаем увод подводной лодки американцами невозможным…»

Откуда взялась Япония, почему США? «Ни с того ни с сего — вспоминал капитан 1-го ранга В. Тесленко, — начальник политотдела бригады Бабушкин вдруг заявил во всеуслышание, что лодка, скорее всего, уведена экипажем в Америку, так как в нем все поголовно — изменники Родины. Что значило тогда такое обвинение, говорить не стоит. Почему Бабушкин так сделал, я не знаю. Может, решил подстраховаться на всякий случай. Жены офицеров со «сто семнадцатой» его тогда чуть не убили…»

Но пришелся сигнал начПО очень ко времени, в самый разгар борьбы с «безродными космополитами», и был услышан на самом верху. Дело приняло крутой оборот. По распоряжению военно-морского министра Н.Г. Кузнецова в Москву были вызваны командующий 7-м флотом вице-адмирал Холостяков, командир 90-й дивизии капитан 1-го ранга Прокофьев, начальник управления кадров флота капитан 1-го ранга Дьячков и начальник Управления разведки флота капитан 1-го ранга Мельников. Ничего хорошего от этой поездки они для себя не ждали. Сразу все вспомнили, что Холостякова в 1938-м уже арестовывали как врага народа. А из Москвы на Дальний Восток вылетел заместитель начальника Морского генерального штаба адмирал Андреев во главе специальной комиссии.

То к одному, то к другому дому офицерского состава Совгаванской военно-морской базы в канун нового, 1953 года, ночами подъезжали «воронки». Пока забирали без вещей. Но подозреваемые чувствовали — скоро. Вот-вот сорвут погоны, отвинтят боевые ордена. О дальнейшем не хотелось думать. На службе им на всякий случай перестали выдавать табельное оружие. Жены каждый вечер со слезами обновляли съестные припасы в их «тревожных» чемоданчиках.

Допрашивали московские «эмгебешники» при больших звездах. Вопросы задавали одни и те же. Не то чтобы хотели подловить на расхождениях с ранее сказанным. Следователи сами заметно «плавали» во флотской специфике и от этого нередко закипали злобой:

— Вы мне бросьте голову морочить своими морскими штучками! А ну, в глаза смотреть, — кто подводную лодку утопил?!

Начальник штаба 90-й бригады Ю. Бодаревский, впоследствии вице-адмирал и начальник Управления кадров ВМФ, вспоминал, что только одним себя успокаивал: посадят недалеко от дома, лагерей в нижнем течении Амура тогда было хоть отбавляй.