Украденное имя<br />(Почему русины стали украинцами)

Характерно, что в русском языке отсутствует древняя летописная форма «руський», вместо нее используются новое греческое по фонетическому оформлению название «русский», а как уже говорилось, за небольшими графическими различиями прячутся существенные этнические различия. Другими словами, в русском языке от слов «Русь» и «Россия» образовывается одно прилагательное — «русский», а слово «Русь» употребляется как синоним современной России. Слова «древнерусский» и «русский» воспринимаются как определения одного и того же народа на разных исторических этапах, а различие слов «древнерусский» и «украинский» создает впечатление, будто бы речь идет о разных этносах. Термин «древнерусская народность» используется «лишь в украиноязычной литературе, но нет до сих пор адекватного соответствия в российской и иностранной литературах, в которых термин „древнерусская“ отождествляется с термином „русская“»[329]. «На самом деле, российские теоретические и практические политики не имеют более сильных аргументов в пользу того, что украинцы (малороссы) — „тот же русский народ“, как не всегда является искренним, а мы скажем — намеренное, жонглирование словами „Русь“, „русский“»[330].

«Прием переназывания» особенно ощутим в языковедении. «Омонимия определений русского и российского языков, русского и российского народов (рус. русский язык, русский народ и аналогично в других языках), что обычно не осознается как таковая (яркая и поучительная иллюстрация влияния языка на сознание!). Отсюда недифференцированное оперирование термином русский в двух объединяющих значениях: а) „русский и российский“ (ср., напр., „Словарь русского языка XI–XVIII вв.“) и б) „восточнославянский“»[331].

О «древнерусской народности» первым заговорил историк В. Мавродин, которого справедливо называют идеологом российского сталинского империализма[332]. Одной из причин развития идеи «древнерусской народности» стало нежелание далее соблюдать тезисы: Киевская Русь — общая колыбель трех братских народов. «Для того, однако, чтобы на практике не уравнивать в правах три народа, были придуманы утверждения о единой древнерусской народности, языке, культуре»[333]. Восточные славяне в IX–XIII ст., по мнению Мавродина, представляли единый народ, одну «древнерусскую народность», которая является общим предком россиян, украинцев, белорусов — новых народов, которые возникли вследствие распада этой «древнерусской народности» в XIV–XV ст. «Лишь после монгольского завоевания и последующего политического разъединения отдельных частей Руси выделились из единой „русской“ народности, приблизительно в XIV столетии, самостоятельные народности — украинская, белорусская и великорусская»[334]. Наиболее четко эта теория изложена в академических «Очерках истории СССР», которые вышли в свет в начале 50-х гг. «Из отдельных славянских племен сложилась древнерусская народность: из нее со временем выросли великорусская, украинская, белорусская, историческая и языковая основа которых была единой (древнерусская народность). Ведущая роль в этом процессе принадлежала российскому народу»[335]. Непонятно, зачем было выполнять россиянам ведущую роль в процессе образования «древнерусской народности», чтобы потом ее оставить? Или предки лемкинь с Пряшевщины принадлежали когда-то к тому самому народу, что и бабы с Рязани, или предки карпатского гуцула и мезенского «крестьянина» — одни и те же? Исторические факты опровергают мавродинскую концепцию. «Кроме голословных утверждений, Мавродин не дал никаких доказательств в поддержку своей теории»[336]. Научные факты свидетельствуют «о глубокой исторической самобытности украинского народа, оригинальности его культурно-этнического развития, которое не сливалось с российской этнической историей ни во второй половине I тысячелетия, ни на генетических дорогах славян в первой половине II тысячелетия. Все это существенно подрывает теорию „древнерусской народности“, которая остается без собственных генетических источников в славянской истории I тысячелетия нашей эры, доказывает грубую политическую тенденциозность толкования восточнославянской истории VI–XIII ст. как российской, так „русской“»[337]. Неубедительны причины распада «древнерусской народности» по вине татарского нашествия. «Сам результат распада Киевской Руси, что окончательно определился после монголо-татарского завоевания и привел к образованию белорусского, российского и украинского народов, указывает на то, что этнические процессы в среде отдельных культурно-языковых групп, даже в период существования одного государства, были крепче и действовали стабильнее общих политико-экономических. Восточные славяне, разбросанные на огромных пространствах, разъединенные естественными барьерами (непроходимые леса, болота, недостаток сухопутных путей), никогда не чувствовали себя одной этнически-языковой общностью и никогда ее не отстаивали»[338].