Украденное лицо

– Я сказала им, что в последний момент мои друзья из Экзетера пригласили меня в Аспен. Им это понравится. Вы же им не скажете, что я здесь, да? – Она снова улыбается. – А я им не скажу, что вы здесь. – Она наклоняет голову. – А что сталось с бабушкиным дорожным кофром?

– Лавиния забрала его для какой-то своей очередной фотосессии.

– Правда? – Корделия поднимает глаза.

Она перекидывает ноги на пол и встает.

– Вы уверены, что не знаете, когда она вернется?

– Я же сказала, она мне ничего не говорила. Только и обмолвилась, что отправляется прокатиться – вот и все!

– И вы ее отпустили!

Луиза ничего не понимает.

– Господи… Вы что, такая дура? – Корделия так стремительно оборачивается, что на буфете звякают задетые ее халатом бутылки. – До вас не доходит? Ее нельзя оставлять одну.

Луиза не отвечает.

Корделия делает резкий вдох.

– Простите, – говорит она. – Простите, я к вам несправедлива. – Она снова садится на диван. Складывает руки на коленях. – Она не ваша забота, – продолжает она, – а моя. Но если она пьет – в смысле, если она врет – я хочу, чтобы вы мне об этом сказали.

– Я понимаю, – говорит Луиза.

– Так она пьет?

– Нет, – отвечает Луиза. – Я ни разу не заметила.

Корделия выдыхает. Закрывает глаза.

– Это хорошо, – произносит она. И тут же: – Но ведь могла бы пить?

– Она мне говорит лишь то, – отвечает Луиза, – что хочет покончить с такой жизнью. Что она хочет стать другой.

– Но вы не знаете этих ее новых друзей?

– Очень мимолетно.

Корделия кивает.

– Ты же знаешь, – говорит Луиза, – какая бывает Лавиния, когда находит новых людей.

Корделия чуточку смягчается.

– Она собирает людей. Как бездомных кошек, – смеется она. – Она говаривала, что я единственная, кто с ней уживается.

Она идет в маленькую кухоньку. Начинает заваривать чай.

– Хотите чаю?

– Нет, спасибо, – отвечает Луиза.

На нее внезапно наваливается жуткая усталость.

– Вам бы воды попить, – говорит Корделия.

– Все нормально.

– Вы выпили. Вам бы воды попить.

Луиза вздыхает.

– Послушай, – начинает она. – У Лавинии все нормально, так? Все идет хорошо. Я знаю – я ее видела. Она счастлива. Она… справляется со своими проблемами. Так что… тебе не обязательно здесь оставаться. Она… Она вернется через пару недель в любом случае, так что это не вопрос.

– Но я же здесь.

– Слушай, я могу завтра взять напрокат машину. Когда у тебя вылет? Я могу отвезти тебя в аэропорт Логан.

– Очень любезно с вашей стороны, – отвечает Корделия. – Но я этого не хочу. Я останусь здесь. – Она садится. – Не хочу лететь в Париж. В конце концов, – добавляет она, – это ведь мой дом.

И вот тут звонит звонок.

И вот тут Луиза все вспоминает.

Корделия подходит к домофону, прежде чем Луизе удается придумать правдоподобную ложь.

На экране они видят шагающего туда-сюда Рекса. Он задыхается, волосы у него взъерошены. Блейзер мятый, словно долго валялся на полу.

– Черт подери, – произносит Корделия.

Затем она расплывается в улыбке.

– Я так и знала!

– Что?

– Я так и знала!

Она начинает смеяться, и смех ее так напоминает смех Лавинии, что Луизу пробирает легкая дрожь.

– Конечно же, он вернулся – я всегда знала, что он вернется – конечно же, он ее любит. Это была… просто… просто трусость! – резко бросает она.

Луизе кажется, что она никогда не видела такого счастливого человека. Ей кажется, что даже Лавиния не могла бы быть так счастлива.

– Жду не дождусь физиономию его увидеть…

– Подожди!

Но уже поздно. Корделия успевает его впустить.

– Будь я мужчиной… – Корделия мечется из угла в угол. – Господи, будь я мужчиной, я бы… я бы врезала ему в челюсть за то, что он с ней сделал.

– Все не так…

– Он ей жизнь исковеркал! Он жалкий, трусливый и лицемерный негодяй! – Она выпрямляется во весь рост. И говорит: – Прошу вас. На карте – честь Винни.

Она открывает дверь.

Вот что происходит дальше.

Рекс видит Корделию.

Луиза замечает, как он дергается, потому что уверена, что он думает ровно то же, что подумала и она, увидев эти длинные волосы, безумные глаза и темные губы сердечком. На секунду он страшно бледнеет, как герои книг, увидевшие призрак, и Луизе не по себе оттого, как кто-то (не призрак, не роковая женщина, а обычная двадцатитрехлетняя девушка) может производить на людей такое впечатление.

И тут он все понимает.

– Корделия?

– Ты опоздал.

Корделия прямо-таки наслаждается происходящим.

– Что?

Стоя за спиной Корделии, Луиза перехватывает его взгляд, отчаянно и жалобно смотрит на него и одними губами шепчет: пожалуйста, пожалуйста.

– Винни. Ее нет. Она уехала. Ты не можешь ее видеть.

– Я… что?

– На машине уехала. На запад. Приключения искать.

– Ладно…

– Простите великодушно, – говорит Луиза с такой наигранной искренностью, что, похоже, даже Корделия сможет ее раскусить. – Я знаю, что вы пришли к Лавинии. Ее нет в Нью-Йорке.

– Ты хоть бы постыдился. – Корделия складывает руки на груди. – Заявляться сюда после всего, что было.

Рекс лишь хлопает глазами.