Украденные жизни (ЛП)

Купер спел парочку быстрых песен с хорошим ритмом, и я была в восторге от его выступления на сцене. Для него это выглядело таким простым. Я сидела, наблюдая, как Купер выступает, когда почувствовала, как чья-то рука потянулась ко мне, а затем обняла. Оборачиваясь на месте, я подняла глаза и увидела лицо Бет, улыбающееся мне в ответ.

— Бет! Ты пришла!

— Конечно, глупая, — она скользнула на сиденье рядом со мной, которое занимал Купер. — О, мой Бог, Лили, он так хорош! Ты ещё не пела?

— Нет, еще нет, — как по команде, мои руки затряслись от предстоящего.

Бет взвизгнула и сделала этот быстрый хлопок, который делает, когда взволнована.

— Я не могу дождаться!

— Ты пришла одна?

— Да, — сказала она, а затем улыбнулась.

Песня Купера закончилась, последовали аплодисменты. Все за нашим столиком присоединились к ним. Он делает эту ночь такой весёлой.

— Спасибо. Спасибо. Слушайте, я пытался убедить одну красивую девушку, сидящую здесь, — он показал на меня, и все посмотрели в мою сторону, — спеть со мной. Но, позвольте признаться, это было нелегко.— Зрители рассмеялись, а он продолжил. — Я осознал, что лучшее в жизни не даётся легко, так что всё в порядке. Мое упорство принесло свои плоды, потому что она, наконец-то, согласилась присоединиться ко мне сегодня вечером и спеть дуэтом для вас. — Толпа стала одобрительно хлопать. — Прошу поприветствовать Лили Грейсон! — Зрители свистели и хлопали, пока я поднималась на сцену к Куперу. Бет, мисс Софи, Хайден и Джо — все аплодировали. Я прошлась по сцене, и когда приблизилась к нему, Купер шепнул мне на ухо:

— Сфокусируйся на мне, Лил. Только я.

От его дыхания у меня мгновенно выступили мурашки на коже. Каждый. Раз. Я села на стул возле него и поправила микрофон.

— Мы собираемся спеть дуэтом, — сказал Купер, обращаясь к зрителям вновь, — «To Whom It May Concern» группы «The Civil War» (Примеч. Название песни, которую будут исполнять Купер и Лили, дословно переводится как «Всем, кого это касается». В английском языке это очень распространенное приветствие, часто используемое в письмах, когда автор адресует своё послание неизвестному читателю) — он посмотрел на меня. — Ты готова, Лил?

Я кивнула неуверенно. Его глаза сосредоточены на мне, и он сосчитал «...1...2...3...» и зазвучала музыка.

Не совсем уверена, в какой момент посетители бара затихли, или когда начали аплодировать, потому что всё это время единственное, на чём я могла сосредоточиться — был Купер. Я чувствовала, как будто мы были единственными людьми в комнате. Единственное, что я видела — лицо Купера, единственное, что слышала — его проникновенный голос, и единственное, что чувствовала — его взгляд. Его глаза были на мне, во мне, и смотрели прямо сквозь меня.

Слова в песне передавали все то, что я хотела сказать Куперу, так что я пела для него — для его сердца, со всеми чувствами, бушующими во мне. Музыка для меня всегда была прекрасным способом передать чувства и мысли. Слова, звуки его гитары и энергия, которая исходила от его тела, общалась с языком моего тела, отвечала и понимала — всё было идеально, как и совершенная гармония наших голосов. Великолепный голос Купера и мягкий мой создавали идеальную комбинацию. Это действительно было прекрасно.

Выражение лица Купера, когда он снял гитарный ремень, заставило меня практически слететь с катушек. Он был соблазнительным и сексуальным, но в тоже время милым и защищающим. Его глаза были прикованы ко мне, и моя кровь превратилась в расплавленную лаву. Песня закончилась, но мы всё ещё были только вдвоём в комнате.

Я почувствовала чье-то прикосновение к своей руке, и все звуки, наполняющие помещение бара, окружили меня, как будто кто-то увеличил громкость. Возгласы и аплодисменты стали заметны, и на миг я задалась вопросом, кому они хлопали, пока не почувствовала, как руки Купера обняли меня на талию, отрывая от земли.

— Ты была великолепна, детка!

Я огляделась и увидела стоящих людей, свистящих и просящих ещё одну песню. Повернулась к Куперу, и он наклонился, чтобы я смогла услышать его.

— Они хотят другую песню. Что мне им сказать?

Смущенно пожимаю плечами и смотрю на Купера, говоря ему, что я бы не хотела этого, и он, кажется, понимает. Он берёт меня за руку и жестом просит сесть обратно на стул возле него. Затем берёт микрофон и говорит:

— Спасибо, спасибо. Она замечательная, не правда ли? — публика ликовала. — Спасибо, это то, о чём я говорил вам, — он повернулся, чтобы посмотреть на меня, и улыбнулся так, что сердце замерло от этой улыбки. — Я хочу исполнить небольшую серенаду, так что, Лили, сейчас твоя задача — это сидеть здесь и слушать.

Весь бар разразился бурными аплодисментами, одобрительные возгласы доносились со всех сторон. Он подмигнул мне, и затем устроился поудобнее на своем стуле и сказал: