Украденный наследник

Вскоре зал заполняется зрителями. Нечасто представляется возможность увидеть, как наследнику Эльфхейма пускают кровь.

Пока Тирнан помогает Оуку надеть кольчугу, толпа расступается, чтобы пропустить огра, которого я тут же узнаю. Это он прошлой ночью дважды ударил Оука. Огр широко ухмыляется, шагая по залу надменной, неторопливой походкой. Его фигура возвышается над собравшимися зрителями. На нем кожаный нагрудник со стальными вставками, тяжелые штаны заправлены в сапоги. Руки ничем не защищены. Нижние клыки врезаются в верхнюю губу. Видимо, это и есть Ноглан.

Он кланяется королеве, а затем замечает меня.

– Привет, крошка, – произносит он.

Я впиваюсь ногтями в свою ладонь.

Огр переводит взгляд на принца.

– Видимо, в прошлый раз я недостаточно сильно тебя ударил. Ну ничего, я это исправлю.

Королева Аннет сцепляет руки в замок.

– Освободите место для поединка.

Придворные становятся в широкий круг, внутри которого остается пустой участок утрамбованной земли.

– Ты не обязан это делать, – шепчу Оуку. – Оставь меня им. Оставь Джека.

Он бросает на меня косой взгляд. Его лицо серьезно.

– Я не могу.

Ах да, точно. Я нужна ему для спасения отца. Нужна настолько, что он готов поцеловать меня. Настолько, что он готов пролить кровь, только чтобы удержать меня при себе.

Оук широким шагом идет в сторону, противоположную той, которую выбрал противник. Огр перешучивается с несколькими зрителями из кровожадной, жаждущей увидеть бой толпы – я понимаю это по их смеху, но стою слишком далеко, чтобы услышать, что именно он говорит.

Я вспоминаю отца Оука, которого видела на военных советах. Чаще всего он даже не удостаивал меня взглядом, словно я была охотничьей собакой, лежащей под столом в ожидании, когда ей бросят кость. Но однажды ночью он увидел, как я сижу в холодном углу и перебираю пальцами свои путы. Он опустился на колени рядом со мной и дал чашу с горячим пряным вином, которое до этого пил сам. Поднявшись, он положил свою большую теплую руку мне на затылок.

Я хотела бы сказать Оуку, что Мадок недостоин его любви, но не уверена, что смогу.

Дама с кошачьей головой протискивается сквозь толпу и протягивает Оуку знак своей симпатии – прозрачный носовой платок. Принц кланяется, принимая дар, и позволяет ей обвязать им свою руку.

Королева Аннет усаживает на раскрытую ладонь белую бабочку.

– Если он пострадает… – говорит мне Тирнан, не утруждая себя тем, чтобы закончить угрозу.

– Поединок начнется, как только взлетит бабочка, – объявляет королева.

Оук кивает и достает из ножен клинок.

Золотистая броня, острая рапира и жесткие линии его фигуры удивительно контрастируют с мягкостью рта и янтарных глаз. Он бьет копытцем по утрамбованной земле и принимает боевую стойку, повернувшись к противнику боком.

– Пришлось позаимствовать зубочистку, – рычит огр Ноглан и поднимает меч, который в его руке кажется совсем крохотным, но значительно превосходит по размеру оружие принца. У Оука рослая фигура, но противник как минимум на фут выше и в три раза шире него. На оголенных руках огра перекатываются бугры мышц, словно под кожей хранится груда камней.

В это мгновение в глазах Оука мелькает нечто похожее на сомнение. Возможно, он наконец-то понял, какая опасность ему грозит.

Бабочка взлетает с ладони королевы.

Выражение лица Оука меняется: он не улыбается и не хмурится. Он выглядит безучастным, лишенным всяких эмоций. Я гадаю, скрывается ли за этим безразличием страх.

Огр широкими шагами приближается к принцу, держа свой тонкий меч так, словно это бита.

– Не робей, мальчик, – цедит Ноглан. – Давай посмотрим, на что ты способен. – Он взмахивает мечом, целясь в голову Оука.

Принц реагирует незамедлительно. Уклоняется от удара и направляет кончик рапиры в плечо огра. Когда он отводит оружие назад, Ноглан издает громкий рев, по его руке стекает струйка крови.

Толпа задерживает дыхание. Я стою как громом пораженная. Может, ему просто повезло?

Но тут же понимаю, что это не так. Оук резко поворачивается и наносит режущий удар по животу огра – ровно в том месте, где заканчивается нагрудник. Движения принца выверены и просчитаны. Он быстрее любого, кого мне доводилось видеть в бою.

Я успеваю заметить полоску влажной розовой плоти, а затем Ноглан падает на землю, врезаясь в стоящих в первых рядах зрителей. Среди толпы раздаются крики и изумленные вздохи.

Оук отходит в противоположную сторону.

– Не нужно подниматься, – предупреждает он дрожащим голосом. – Давай закончим с этим. Признай поражение.

Однако Ноглан, фыркая от боли, вскакивает на ноги. На его штанах разрастается кровавое пятно, но он не обращает на это внимания.

– Я выпотрошу твои…

– Нет, – перебивает его принц.

Огр несется на Оука, рассекая мечом воздух. Принц взмахивает рапирой так, что она скользит вверх по вражескому клинку, и острый кончик вонзается в шею огра.

Ноглан прижимает руку к горлу. Между его пальцами струится кровь. Я замечаю то мгновение, когда в его глазах гаснет свет, словно брошенный в море факел. Огр оседает на землю. Зрители ревут, и на их лицах отражается изумление. В воздухе висит тяжелый запах смерти.