Украденный трон

«Похоже, он решил наплевать на все, что втолковывал ему эрл», – сказал сам себе Логейн. Рендорн много часов репетировал с Мэриком, что и как тому надлежит говорить сообразно церемониалу, который положено соблюдать при настоящем королевском дворе. Теперь же Логейн читал в глазах Мэрика, что у того на уме совсем другое.

«Ах ты, наглый ублюдок…» – подумал Логейн.

– Я знаю, о чем вы думаете, – заговорил Мэрик. Голос его без труда разносился по притихшему залу. – Многие из вас сегодня уже задавали мне этот вопрос. Знаю, среди вас есть те, кто был в Редклифе, когда эрл Рендорн провозгласил мою мать законной королевой, однако же я сегодня пригласил вас не затем, чтобы вы стали свидетелями моей коронации.

Гости разразились изумленными возгласами, но Мэрик повелительно вскинул руку.

– Когда мне придет время короноваться, – повысил он голос, чтобы перекрыть шум, – я буду восседать на троне Каленхада и возложат на меня корону, которую ныне носит узурпатор!

Эта краткая речь была встречена восторженными криками, многие аристократы повскакали с мест и рьяно захлопали в ладоши. Другие молчали, потрясенные до глубины души, и среди них был эрл Рендорн. Несчастный старик покрылся бледностью, глядя на то, как идут насмарку все его старания. Мэрик окинул зал напряженным взглядом, глаза его горели. Логейну это нравилось.

– Зачем же тогда вы здесь собрались? – снова заговорил Мэрик, не дожидаясь, пока шум утихнет. Он спустился в зал и стал медленно прохаживаться между столами. Выкрики в зале быстро стихли. – Отчасти в знак того, что мы сделали первый шаг в освобождении нашей родины. Если бы только тейрн Воррик был жив! Он был другом моей матери, и я был бы безмерно счастлив, если бы он сидел сейчас в этом кресле, которое принадлежало ему. Однако все мы знаем, что с ним сталось, не так ли?

Лица гостей потемнели, все взгляды были устремлены на Мэрика. Да, они это знали, и слишком хорошо.

– Тейрна Воррика обвинили в том, что он дал нам прибежище, и за это Мегрен велел повесить всю его семью. Тела их висели на главной площади Денерима, покуда окончательно не разложились.

В зале стояла мертвая тишина. Многие опустили глаза – кто-то погрузился в воспоминания, кто-то мучился стыдом. В этом зале не было ни одного человека, кто не знал бы, какую цену заплатил орлесианцам побежденный Ферелден и на какие жертвы пришлось пойти тем, кто предпочел остаться со своими семьями, а не примкнуть к мятежу.

– Сила Мегрена в шевалье – войсках, посланных ему императором. Я уже слышу ваш вопрос: «Что мы можем сделать с ними? Один раз, во время вторжения, они нас уже одолели, и даже если сейчас мы дадим им отпор, то император просто пришлет новые войска!» Мы получили сведения, которые дают редкостную возможность нанести удар по самим шевалье. – Мэрик сделал паузу, давая слушателям осознать смысл его слов, и в зале опять начались изумленные перешептывания. – Эти сведения были оплачены дорогой ценой. Эрл Байрон погиб, но благодаря ему мы узнали, что из Орлея отправлены деньги для шевалье. Скоро они прибудут в Западный Холм – крепость на северном побережье. Это свыше пяти тысяч золотых – жалованье за весь год.

Шепотки притихли, и на миг все гости уставились на Мэрика изумленными, широко открытыми глазами.

– Без этих денег Мегрену придется либо обложить ферелденцев новыми налогами, тем самым усилив их негодование, либо обратиться за подаянием к своему императору. – Мэрик злорадно усмехнулся. – Мы намерены отнять у него эти деньги.

Зал взорвался потрясенными выкриками и гневными восклицаниями. Логейн видел, какое беспокойство охватило многих гостей, как они, подавшись к соседям, что-то кричат им на ухо. Логейн мог себе представить, о чем эти люди спрашивают друг друга. Они не знали Мэрика так, как знал его Логейн. Они знали его мать и, быть может, эрла Рендорна. Про Мэрика им было известно только, что ему хватило то ли смелости, то ли безрассудства захватить Гварен, который, скорее всего, не удастся долго удерживать.

Двое баннов помоложе, из мелких землевладельцев с севера, которые с унылым видом болтались возле выхода из зала, теперь без лишнего шума удалились. Логейн перехватил взгляд Роуэн, стоявшей в другом конце зала, и она в ответ едва приметно кивнула. И в сопровождении троих солдат незаметно последовала за баннами.

Мэрик такого наверняка не одобрил бы. Ну да ему об этом и знать незачем.

Крики продолжались еще с минуту, и принц, вернувшийся в свое кресло, слушал их, оставаясь внешне совершенно невозмутимым. Наконец один из баннов постарше, всем известный и всеми уважаемый старик, которого Логейн помнил еще по пребыванию в Баннорне, встал и поднял руку, требуя внимания. Все взоры тотчас обратились к нему, и шум в зале заметно притих.

– Банн Тремейн, не так ли? – спросил Мэрик достаточно громко, чтобы его услышали все.