Украду тебя у судьбы

– Осторожность и безопасность – это не игры: хочу закрываюсь, хочу – дверь нараспашку. Люди разные бывают. И если ты думаешь, что все сразу стали хорошие, когда плохих схватили, ты ошибаешься.

Женя вздыхает, проводит рукой по густым волосам. Я невольно любуюсь им. Красив. И выглядит куда лучше, чем когда я первый раз его увидел издалека.

Нет, он не сбросил груз лет, но ему невероятно повезло с фактурой. Выразительные глаза, густые волосы. Виски чуть тронуты сединой. Он выше меня и немного шире в плечах. В руках чувствуется сила. Кажется, он грузчиком подрабатывал – это заметно по рельефу мышц. Всего сорок четыре. Между нами – семь лет разницы.

– Ты прав, – вздыхает он. – Ираида пошла на свидание. Она что-то говорила мне, а я был настолько погружён в работу, что забыл, не обратил внимания.

Творческий человек – что с него возьмёшь.

– С тобой всё хорошо, Андрей? – он тревожится.

У меня всё плохо, но как-то не к лицу мне жаловаться.

– Всё нормально, – произношу заезженную фразу, но Женя всё понимает. Я не знаю, куда себя деть. Именно поэтому я здесь.

– Ива звонила, – его слова, как ток, проходят по венам. Ему звонила, мне – нет. Что с ней? Почему? Хотя я догадываюсь: я не смог быть рядом, когда ей очень нужна была моя помощь. А перед этим… она доверилась мне, а я… Так можно бесконечно, по кругу, искать и находить мои ошибки.

– Да?.. – выдавливаю из себя. На большее я сейчас не способен. Только на то, чтобы укорять себя и крутить в голове одни и те же вопросы.

– Сказала: уезжает. На лечение. За границу. Попрощалась.

– Да?.. – кажется, я сломался. Мне её не найти. Исчезнет, растворится, забудет обо всём. Обо мне – в первую очередь.

Это мне она должна была позвонить. Сказать. Пусть не объяснить, но хотя бы дать понять, что всё между нами кончено. Вот так стремительно, с разбегу. Головой об стену. Именно так я себя сейчас ощущаю: разбитым вдребезги. Не собрать, наверное.

– Я знаю: не моё это дело, Андрей. Не вправе я вмешиваться. Но ты обидел её, да? Что-то случилось? Не похоже на неё. Она… никого и никогда не подпускала к себе близко. Всегда сторонилась людей и отношений. Да и откуда им было взяться – ни малейшего шанса. Но ведь она… доверяла тебе, светилась. Я же не слепой.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Я прячу лицо в ладонях. Упираюсь локтями в столешницу. Что я здесь делаю? Зачем приехал? Чтобы сделать себе ещё больнее?

В этом месте всё о ней напоминает. Воздух помнит её дыхание, голос и смех. Это мазохизм чистой воды. Издевательство над собой. Я отравлен, но приполз сюда, как пёс. Ждать хозяйку. Умирать, но ждать.

– Послушай меня, Андрей, – трогает Женя меня за плечо. – Я не хочу быть посторонним. Знаю: лезу туда, куда не просят. Но, может, вы бы поговорили? Объяснились?

– Может, и поговорили бы, и объяснились, – поднимаю я голову, но на брата не смотрю. Смотрю куда-то выше его головы. Невыносимо видеть участие и доброту, которых я не заслужил. – Вся беда, Женя, в том, что она не хочет. Исчезла. Отключила телефон. Не дала шанса. Тебе позвонила, попрощалась. Мне – нет. Я искал её. Бесполезно. В полицию я обратиться не могу – не имею никаких оснований. Потому что она исчезла не для всех, а только для меня. Всё, что мог, я использовал, чтобы её найти. Но в большом городе, если человек прячется, обнаружить его невозможно.

– Зачем её искать там? – меня аж встряхивает от этих слов. – Когда можно подождать здесь? Я думал, ты за этим и приехал: дождаться Иву.

– Смысл ей возвращаться? – задаю резонный вопрос.

– Ну, хотя бы потому, что здесь все её вещи. Её забрали отсюда, в чём была. Даже без смены белья.

– Ты как маленький, Жень, – наконец-то нахожу силы посмотреть брату в глаза. – Новые родственники купят ей всё. Когда есть деньги, нет нерешаемых вопросов.

– А документы? – брат так просто не сдаётся. – Паспорт, заграничный паспорт? Вязание незаконченное? Она не может бросить то, что начала.

Документы? Вязание? Мозг начинает усиленно работать. Кажется, она говорила: после музыкального платья у неё осталось три заказа. Но начинала ли она их? Успела ли что-то сделать или просто отказалась от работы?

Я встаю и опрокидываю стул – так спешу. Не останавливаюсь. Слышу, как Женя бежит за мной вслед. Я врываюсь в её студию точно так же, как и в комнату брата.

Комната выглядит так, будто Ива недавно была здесь и вышла на минуточку. Разрозненные фрагменты на столе. Кремовые, нежные, с переливами от почти белого до цвета топлёного молока. Крючок воткнут в тонкие нити фабричной бобины.

У неё что-то начато, а значит есть шанс поймать моего неуловимого ангела.

– Что ты там говорил о документах? – спрашиваю, повернувшись к Жене.

Он слегка краснеет. А может, не слегка: на смуглой коже румянец не так отчётливо виден.

– Судя по всему, ты проверял? Рылся в её вещах?

– Не рылся, а проверил. Правда, документы можно и новые. Если заявить, что утеряны.