Украина между Россией и Западом: историко-публицистические очерки

О языковых правах национальных меньшинств и юридическом статусе их языков в Проекте нет ни слова. В том числе о русском языке, являющимся родным для 8,5 миллионов украинских граждан русской национальности, что имело место в предыдущих языковых законах. По количеству носителей языка русская община Украины равняется среднему европейскому государству или нескольким малым, таким как Балтийские. Разумно ли игнорировать эту реальность? Зато в проекте прописаны права английского языка, а также языков Европейского союза, которые разрешается употреблять в высших учебных заведениях, в издательствах для публикации научных трудов, в радио- и телеэфире.

Трудно себе представить, чтобы авторы-депутаты, внося в Верховную раду столь одиозное сочинение, не понимали его разрушительных последствий для межэтнического согласия и мира на Украине. Их прогноз в Объяснительной записке, что Закон будет содействовать согласию в украинском обществе, может восприниматься как великодержавная издевка. Он еще не принят, но уже вызвал ожесточенные споры. Такое впечатление, что нас ничему не научили драматические события, вызванные отменой Закона «Про засади державної мовної політики» 2012 года, что было сделано Верховной радой 23 февраля 2014 года в состоянии эйфории от победы Майдана-2. Это поспешное решение новых киевских властей было названо ошибочным даже их европейскими покровителями. Теперь снова пытаемся наступить на те же грабли.

По сути, предложенный законопроект находится в полном противоречии с Европейской хартией региональных языков национальных меньшинств, которую Украина ратифицировала и подписала, а также с Декларацией прав лиц, принадлежащих к национальным или этническим, религиозным и языковым меньшинствам.

Хотелось бы надеяться, что коллективный здравый смысл Верховной рады убережет страну от очередной провокации, сеющей семена межэтнического раздора.

Если попытаться дать общую характеристику украинской властной элите, придется признать, что ее как единого социального явления нет. Есть несколько групп, которые на протяжении всего периода независимости находятся в состоянии скрытого и открытого противоборства. Особенно ярким подтверждением этому является Верховная рада, периодически являющая народу примеры кулачной демократии. И случается это не только в тех случаях, когда депутаты принадлежат к различным политическим силам, но и когда депутатский корпус состоит, как после «революций» 2004 и 2014 годов, в основном из единомышленников и «побратимов» (так называли себя народные депутаты после второго Майдана).

Об уровне единства в среде нынешней политической элиты можно судить по одной примечательной дискуссии, состоявшейся 10 сентября 2016 года на телевидении между С. Гаврышем, З. Шкиряком и А. Скоропадским, ранее носившим фамилию Бычков и так и не научившимся украинскому языку. По факту, дискуссия превратилась во взаимные обвинения. З. Шкиряк уличил С. Гаврыша в симпатиях к Кремлю, А. Скоропадский предъявил счет властям за преследование, как он выразился, наших побратимов — героев АТО. Спор между ними, особенно между З. Шкиряком, являющимся советником министра МВД, и А. Скоропадским, представленным ведущим передачи как руководитель информационной службы «Правого сектора», приобретал временами такой накал, что подумалось: имея таких единомышленников, можно обойтись и без происков Кремля.

Тем не менее в одном вопросе спорящие проявили единодушие — когда речь зашла о значении Минских соглашений. Как заявил З. Шкиряк, они изначально были мертвые. Ни о каком законе об амнистии не может быть и речи. В целом все, что в них записано, для Украины неприемлемо. Вряд ли это личное мнение чиновника. Он не отважился бы высказать его столь откровенно и публично, если бы оно не совпадало с общими настроениями в коридорах власти. То же самое утверждают в Верховной раде и в Министерстве иностранных дел. Получается, что для внешнего общественного мнения мы говорим о безальтернативности Минских соглашений и даже обвиняем Россию в нежелании их выполнять, а для внутреннего совершенно откровенно заявляем, что они для Украины неприемлемы. Но если это действительно так, тогда мира на Юго-Востоке не будет еще долго, как не будет и его возвращения на Украину.

Не меньшими противоречиями отличаются взаимоотношения различных ветвей власти. Большая часть конфликтов происходит между президентом и парламентом, но известны также примеры, когда общего языка не могли найти президент и премьер. Симптоматично, что при пяти президентах на Украине сменилось семнадцать правительств. В среднем каждое продержалось немногим более года. За столь короткое время премьеры и остальные министры успевали обустроить только себя, но не страну и народ.