Украина между Россией и Западом: историко-публицистические очерки

Не будем идеализировать А. Пушкина. Он едва ли симпатизировал намерениям И. Мазепы, но гениально их воспел, четко обозначив, что выступление против Петра — не спонтанно, оно давно выношено.

Украйна глухо волновалась.
Давно в ней искра разгоралась.

Мазепа у Пушкина — не одинокий заговорщик, а представитель определенной политической концепции государственного развития Украины, выразитель интересов казацких старейшин, которые уже давно настаивали на разделении с Москвой.

Теперь бы грянуть нам войною
На ненавистную Москву!
Когда бы старый Дорошенко,
Иль Самойлович молодой,
Иль наш Палей, иль Гордиенко
Владели силой войсковой;
Тогда б в снегах чужбины дальней
Не погибали казаки,
И Малороссии печальной
Освобождались уж полки.

Если бы у Пушкина была только одна эта поэма, и тогда он имел бы право занять особое место в нашей культуре, отнюдь не равнозначное месту Гейне или Шиллера. Но ведь он написал еще «Руслана и Людмилу», «Бахчисарайский фонтан», «Песнь о вещем Олеге», «Гусара» и много других произведений, в которых воспел историю и природу нашей земли. Так зачем же отказываться от этого литературного наследия потому лишь, что оно написано на русском языке и принадлежит авторству русского поэта?

Украинская история служила источником поэтического вдохновения и современнику А. Пушкина — декабристу К. Рылееву. Его перу принадлежат думы «Ольга на могиле Игоря», «Богдан Хмельницкий», поэмы «Войнаровский», «Наливайко». К. Рылеев с симпатией говорит о стремлении украинцев к свободе. Войнаровскому он вложил в уста такие слова о выступлении против Петра I:

Так мы, свои разрушив цепи,
На глас отчизны и вождей,
Ниспровергая все препоны,
Помчались защищать законы
Среди отеческих степей.

В поэме «Наливайко» звучит та же тема вольности Украины, которая рвется из братских объятий Польши:

Мне ад — Украйну зреть в неволе.
Ее свободной видеть — рай!
Еще от самой колыбели
К свободе страсть зажглась во мне;
Мне мать и сестры песни пели
О незабвенной старине,
Тогда, объятый низким страхом,
Никто не рабствовал пред ляхом.

Исповедь Наливайко — это переданная в поэтической форме система либерально-демократических взглядов самого К. Рылеева на историю украинских устремлений к независимости, в том числе от Варшавы.

Нелишним будет напомнить некоторым неблагодарным соотечественникам о том, сколько хорошего сделали для украинского языка и литературы такие «иностранцы», как Н. Чернышевский, Н. Добролюбов, Н. Некрасов и другие русские писатели 60-70-х годов ХІХ века. В журнале «Современник» печаталось немало статей об украинской литературе. Среди них — «Национальная бестактность» и «Народная бестолковость» Н. Чернышевского, «Черты к характеристике русского простолюдина» и «Кобзарь» Т. Шевченко, «Сказки Марко Вовчок» Н. Салтыкова-Щедрина.

Нередко русские писатели были даже более высокого мнения об украинской литературе, чем некоторые украинские. Показательно в этом отношении высказывание Н. Чернышевского: «Когда г. Кулиш говорит, что в малоросской литературе часто и до этого времени изображается котляревщина, возразить, конечно, нам нечего. Но мы теперь видим в ней и многое другое, уже непохожее на котляревщину, именно поэтому теперь никто из нас не имеет права отзываться о малоросской литературе без уважения и сочувствия, если не хочет заслужить название невежи»[88].

Н. Чернышевскому вторит и Н. Лесков. В одной из своих публицистических статей о Т. Шевченко он писал: «У малоросского народа, слава богу, есть отныне своя литература, есть свои ораторы, свои историки... Малоросское слово приобрело права гражданства, прозвучав впервые в ораторской форме над гробом Шевченко»[89].

Чтобы делать такие публичные заявления во времена господства идеологии валуевщины, надо было иметь не только симпатию к украинскому языку и литературе, но и мужество.