Украинская революция. 1917-1918

Германский МИД, однако, твердо стоял на своем. Ведомство сумело добиться у кайзера подтверждения его назначения. Для МИД украинская проблема представляла собой нечто большее, чем заготовка продовольствия. Внешнеполитическое ведомство отвергало установку Людендорфа, что этим должны заниматься только военные, и напоминало генералу, что Германия признала Украину как независимое государство и заключила с ней договор. Поэтому требовалось поддерживать отношения с ним дипломатическими методами. Далее МИД сообщал, что нелегко разделить экономические и политические задачи в Украине и присутствие здесь посла Мумма крайне необходимо для решения важных политических проблем. Представителей МИД в восточных землях на этой стадии процесса еще больше тревожила позиция военных по украинской проблеме. Они просили об отправке Мумма в Киев «без задержки», чтобы он охладил горячие головы, которые начинают вынашивать довольно фантастические идеи относительно Украины и своей роли в ней. Хотя Верховное командование армии оставило свои попытки воспрепятствовать отправке Мумма в Украину, оно продолжало предпринимать усилия в целях ограничения сферы деятельности посла. 21 марта фельдмаршал фон Гинденбург вновь обратился к канцлеру Хертлингу с требованием, чтобы тому было указано на необходимость воздерживаться от вмешательства в германскую экономическую политику в стране.

Такова была расстановка сил среди немцев в Украине во время восстановления власти Рады. Кайзер в это время практически не играл никакой роли в разработке и проведении здесь германской политики. То же можно сказать о рейхстаге. Различные министерства — военное, морское, финансовое, экономическое, а также колоний — эпизодически участвовали в этом предприятии в Украине, но они играли второстепенную роль.

Таким образом, история разработки и осуществления немецких планов и политики во время оккупации данной территории в значительной степени является историей соперничества и взаимодействия между ведомством имперского канцлера и его МИД, с одной стороны, и Верховным командованием или, точнее, генералом Людендорфом — с другой.

По мере того как немцы последовательно закладывали основы экономической эксплуатации Украины, вновь возникал вопрос о статусе Рады. Теперь, вслед за возвращением в Киев, она восстановила свою роль легитимного гражданского правительства, и это больше нельзя было игнорировать.

Продолжавшиеся австро-германские неурядицы, неспособность Верховного командования и МИД прийти к согласованной политике в Украине во многом стали причиной трудностей при разрешении этой проблемы. То же можно сказать и о слабости Рады, а также ее неспособности наладить эффективное управление страной. Немцы, таким образом, попали в крайне сложное положение. Укрепляя позиции правительства, с которым имели договор и обещали оказывать военную и политическую помощь, они в то же время действовали в направлении его ослабления и подрыва, посредством выдвижения радикальных требований. Оперативная заготовка продовольствия в Украине и его срочная отправка в Германию доминировали в образе мышления всех германских деятелей. Лишь немногие из них понимали, что слабая Рада не могла, а сильная не пожелала бы выполнять обещания о продовольственных поставках до тех пор, пока немцы не определились относительно своих будущих планов по восточным территориям в целом, не установили деловые отношения с украинской администрацией и не проявили свое отношение к проблемам, беспокоившим больше всего украинских крестьян, — прежде всего к земельным.

После возвращения Рады в начале марта в Киев соперничество между Верховным командованием германской армии и МИД достигло критической точки. Оно обострилось еще больше с началом осуществления экономической политики Германии в Украине — политики, на которую немцы возлагали довольно большие надежды и которую, особенно военные, были полны решимости реализовывать любой ценой. Многие из них, как в Берлине, так и в Украине, с самого начала оккупации выступали либо за формирование нового правительства — «поскольку старое выглядело крайне беспомощным в отношениях с Радой, этим скопищем социал-революционеров», — либо за управление страной в условиях военного положения, «как если бы она представляла собой немецкое генерал-губернаторство», то есть колонию или захваченную территорию. Немногие немцы в Киеве воспринимали Раду всерьез. Колин Росс, офицер немецкой разведки, отзывался о ней как о «клубе политических авантюристов», а адъютант генерала Грёнера, Рихард Мертон, называл Украину «опереточным государством». Генерал Грёнер вначале пытался добиться целей Германии, сотрудничая с Радой. Однако вскоре он тоже разочаровался в этом и начал искать новые способы решения собственных задач в Украине.