Украинские мотивы

…На обратном пути Юрий Николаевич сожалеет, что не осталось времени заехать в соседний район. Он хотел бы показать мне могилу украинского философа и поэта XVIII века Григория Сковороды, с трудами которого я познакомился еще студентом.

Григорий Сковорода одним из первых на Украине выступил против религии и церковной схоластики. Он осуждал паразитический образ жизни церковной верхушки и местной знати. Все его творчество пронизано жизнеутверждающим оптимизмом, верой в человеческий разум, в возможность устранения нищеты и вражды между народами.

…Может быть, чисто случайно, а может, в силу исторической закономерности совсем неподалеку отсюда в 20-е годы нашего столетия жил и работал человек, который тоже верил в людей, в человеческий разум. Это советский педагог и писатель Антон Семенович Макаренко.

В 20-30-е годы Макаренко руководил трудовой колонией для несовершеннолетних правонарушителей близ Полтавы и трудовой детской коммуной в пригороде Харькова. Всему миру стал известен опыт педагогической школы, которую создал этот педагог. Значительную роль в этом сыграли и продолжают играть такие его книги, как «Педагогическая поэма», «Флаги на башнях», «Книга для родителей».

Следует отметить, что в дореволюционной Украине просветительская мысль развивалась в ожесточенной борьбе за свою национальную самобытность. Чтобы противостоять колониальным устремлениям польских феодалов и религиозному насилию католического духовенства, жители украинских городов (преимущественно купцы и ремесленники) создавали братства. Они основывали школы и типографии, вокруг которых объединялись лучшие представители национальной культуры. Первая такая школа возникла в 1586 году во Львове. Позднее подобные очаги науки и культуры появились в Луцке, Киеве и других городах, а также и в некоторых селах.

На базе этих школ, в которых преподавали латинский и греческий языки, математику, астрономию и музыку, позже возникли первые украинские высшие учебные заведения, такие, как Киево-Могилянская академия и Львовский университет.

Национальное угнетение наложило свой отпечаток на все стороны духовной жизни украинского народа. Его прогрессивные силы сплачивались в борьбе за демократические реформы народного образования, необходимость которых понимал и великий Т. Шевченко, стоявший на позициях революционных демократов. По его пути пошли и другие передовые украинские писатели и педагоги.

Их дело продолжил Антон Макаренко. Он считал, что молодых людей надо учить так, чтобы они добровольно, без принуждения придерживались моральных норм и правил поведения, принятых в обществе. Наряду с педагогом в воспитании обязательно должен принимать участие коллектив, считал А. Макаренко. Здесь, в Харькове, в коммуне имени Ф. Дзержинского он сумел соединить учебный процесс с продуктивной производственной деятельностью, введя, таким образом, в жизнь, как того и требовал К. Маркс, политехническое образование.

Деятельность А. Макаренко заслуживает особого признания еще и потому, что она протекала в тяжелые 30-е годы, когда проводилась гигантская работа по ликвидации неграмотности. Как глубоко должен был он верить в людей, если отваживался жить в колониях среди бывших беспризорников, ничуть не сомневаясь в успехе своего дела.

…Когда мы уже достигли окраин Краснокутска, Юрий Николаевич привел несколько цифр, которые говорили сами за себя: на Украине к началу первой мировой войны на 2,5 миллиона учеников приходилось лишь 70 тысяч учителей. Особенно плохо обстояло дело в деревнях, где в основном имелись одно-двухгодичные школы. Половина детей их не посещала, ибо вынуждена была работать, помогая семье. В настоящее время в общеобразовательных школах Украинской ССР насчитывается около 500 тысяч учителей и почти 7,5 миллиона учеников, добрая четверть которых заканчивает 9-11-е классы.

Мы приближаемся к центру города. Вот и наша гостиница. Мы выходим из машины и поднимаемся в заказанный для нас номер.

Приняв ванну, я усаживаюсь перед телевизором. По одной из программ идет фильм о второй мировой войне на украинском языке. Он заканчивается тем, что немцы разрушают деревню, жители которой подозреваются в связях с партизанами; фашисты загоняют крестьян в дома и поджигают их, из горящей деревни доносятся душераздирающие крики, слышна стрельба.

Файгл, занятый фотоаппаратами, сидит за столом позади меня, поглядывая время от времени на экран. Когда фильм заканчивается, он с трагической миной на лице качает головой.

— Ужасно! Просто ужасно!

— Что вы считаете ужасным? Войну? — поворачиваюсь я к репортеру.

— И вы еще спрашиваете? — Файгл почти шипит. — Я нахожу ужасным то, как изображены немцы! Это возмутительно! Настоящие преступники! Разве можно приписывать германскому вермахту, да и вообще немцам такое варварство!

Пришлось мне преподать господину Файглу урок истории.