Поп и захрапел. Иван со сторожем повечеряли сметаной, достали святых с чердака, обмыли, поразвешивали их опять в церкви, а сами улеглись отдыхать.
Просыпается поп, спохватился:
— Что такое, что Иван меня не будит?
Видит поп, что Иван спит, а сметана вся съедена. Будит Ивана.
— Иван, Иван, подымайся!
Иван просыпается. А поп спрашивает:
— Где же святые?
— Э, да они уж тут были, попили-поели и меня угостили, да и пошли в церковь.
Поп:
— А чего ты меня не разбудил?
— Да я хотел было будить, а Николай-угодник и говорит: «Не буди батюшку, они так крепко уснули, будут еще обижаться!»
⠀⠀ ⠀⠀
⠀⠀ ⠀⠀
⠀⠀ ⠀⠀
⠀⠀ ⠀⠀
Поп в воловьей шкуре
⠀⠀ ⠀⠀
— Похороните мне, ваше преподобие, ребенка.
А ксендз говорит:
— Заплати.
— Мне нечем.
— Так ступай и сам хорони!
Пошел бедняк на кладбище копать яму, да и нашел в той яме сундучок с деньгами, принес его домой, заплатил ксендзу и устроил богатые поминки. Прошло некоторое время; пришел мужик на исповедь, и спрашивает его ксендз:
— Ты откуда деньги взял?
Вот и рассказал он ксендзу, что нашел, мол, на кладбище. А ксендз и говорит:
— Принеси мне, это деньги мои!
А мужик нести не хочет. Доведалась о том ксендзова жена, нарядила ксендза в черную воловью шкуру, на лоб приладила большие воловьи рога и отправила к мужику в самую полночь.
Подошел ксендз к окошку и бормочет. Кричит, словно человек:
— Выноси деньги, Иване, а не вынесешь, то сам войду в хату!
Испугался мужик и выкинул деньги через порог прямо на двор. Взял ксендз деньги в руки, приносит домой. Выкладывает деньги — не хотят деньги от руки отставать. Начинает жена с него шкуру воловью сдирать, а она никак не снимается. Взяла она нож, режет, а он кричит: «Кара-у-ул!» — ведь больно. Уж что она ни делала, никак не снимается. Собрались тогда двадцать четыре ксендза, дали ему двадцать четыре плети, тут шкура и отстала.
⠀⠀ ⠀⠀
⠀⠀ ⠀⠀
⠀⠀ ⠀⠀
Про богатого мужика Гаврилу
⠀⠀ ⠀⠀