— Что же это ты такое посадил на лавку, что хату чуть не развалит? Ступай да убери его оттуда!
Пришел кузнец и говорит черту:
— Ну, коли будут опять деньги в кубышке, то пущу!
Говорит лукавый:
— Будут!
Взял кузнец его и отпустил. И снова денег у него вдосталь. Опять пьет он, гуляет, а тут и год скоро выходит.
Идет кузнец по дороге, а лукавый прыг ему на плечи и говорит:
— Теперь ты мой!
— Посиди здесь на моем огороде на груше, а я домой схожу и возьму нож.
— Ну, ступай, да не мешкай.
Посадил его кузнец на грушу, а сам пошел в корчму — пьянствовать.
Вдруг бежит жена и говорит:
— Что это ты посадил в огороде на груше? Была у нас всего одна только груша хорошая, да и та теперь совсем пропадает, так всю ее и трясет: уже и груши осыпались, и листья облетели, и ветки поломались, уже и корни выворачивает.
Пришел кузнец, да и говорит черту:
— Ну, коли будут опять у меня целый год деньги, то пущу.
Отвечает ему лукавый:
— Будут, будут, только пусти!
Он и отпустил. Опять завелись деньги, опять кузнец пьет-гуляет. А тут и год выходит.
Явился лукавый снова и говорит:
— Ну, теперь ты мой!
— Ладно, твой, — говорит кузнец. — Что ж, двинемся в путь-дорогу.
— Пойдем, — говорит.
Подходят они к запруде, а был вечер, на небе светил месяц — вот и видна от кузнеца тень на земле, а бес и спрашивает:
— Кто это с тобой идет?
— Да это мой брат, — отвечает кузнец.
— А он не схватит меня?
— Схватит, пожалуй, — отвечает тот.
— Ну, смилуйся, спрячь меня!
— Да куда ж я тебя спрячу?
— Да хотя бы в кошелек.
— Ну что ж, полезай в кошелек, — и развязывает его.
Вот бес там и спрятался. А кузнец завязал его потуже, да и бросил в воду. И сидит там черт и теперь, а кузнец домой воротился и живет себе до сих пор.
КРЕПОСТНОЙ И ЧЕРТ
Давным-давно, когда люди были еще крепостными, служил у одного пана мужик, и пан очень любил этого мужика, потому что был он исправный. Вот раз пан ему и говорит:
_ Дай мне две горсти серебра либо из болота чертей прогони, и я отпущу тебя на волю.
Думает про себя мужик: «Серебро достать трудно, а чертей-то выжить можно».
И пошел к кузнецу, чтобы тот сделал ему из проволоки нагайку. Кузнец ему и сделал. Пошел он с этой нагайкой к озеру. Пришел туда и начал лепить из грязи столбики. Вдруг выходит из озера черт, спрашивает его:
— Что это ты здесь, человече, делаешь?
— Да вот, — отвечает мужик, — думаю на этом озере монастырь строить, видишь, уже и столбы заложил, — и показывает на столбики, которые из грязи слепил.
А черт ему говорит:
— Не построишь ты здесь святыни, мы тебя задушим!
И только он это сказал, вмиг бросился в озеро и доложил самому главному черту, а этот старшой посылает высокого черта и говорит ему:
— Объяви мужику, который думает на этом месте святыню строить: ежели он тебя одолеет, то уйдем мы из озера, а ежели ты его одолеешь, он должен уйти.
Выходит черт из озера и говорит ему:
— Сказал наш старшой так: кто кого одолеет, тому и озеро достанется.
А мужик говорит:
— Я знаю, ты меня не одолеешь, а вот лучше поборись ты с моим дедом, он такой старый, весь мохом оброс, он тут в лесу и лежит.
А был поблизости от озера лес. Вот черт и послушал. Приходит в лес, глядь — лежит под кустом медведь. Говорит мужик черту:
— Вот это тот самый дед и лежит, — ступай с ним поборись: коль поборешь его, то и со мной поборешься.
Черт подходит к нему, толкает его лапой:
— Эй, вставай, будем бороться!
А медведь как вскочит, как ухватит его лапами и давай его мять да кусать, еле черт вырвался. Прыгнул в озеро и говорит главному черту:
— Беда! Никак его не одолеешь, — когда я боролся с его дедом, и то не поборол, а он такой старый, весь мохом оброс, — а если б я с ним самим поборолся, не отпустил бы он меня живым!
Посылает тогда главный другого черта, уже горбатого, к тому самому мужику. Выходит этот горбатый и говорит ему:
— А ну, кто сильней свистнет, того и озеро будет.
— Ладно! — говорит мужик. — Да только ты свистни сначала, а потом я уже свистну.
И как свистнул черт, так листья с дерева все и пооблетали. Тогда говорит мужик:
— А ну-ка, я свистну, только ты завяжи глаза платком, а то я как свистну, они чего доброго выскочат.
Черт и завязал глаза платком. А мужик как свистнул его нагайкой по шее, так тот в озеро и покатился; говорит тогда главному черту:
— Ничего с ним не поделаешь: как свистнул я, ему ничего. не было, а как свистнул он, чуть было у меня глаза не повылезли.
Вот посылает он третьего черта, жирного, как откормленный кабан, дает ему свою булаву, такую, что весом пудов, может, в пятнадцать, и говорит ему:
— Пускай кто выше подбросит.
Подносит черт булаву к мужику и говорит ему:
— Велел наш начальник: кто выше подбросит эту булаву на воздух, того озеро и будет.
А тот главный черт как давал ему свою булаву, то сказал:
— Смотри не потеряй ее; ежели где погубишь, тогда все мы пропали.
Вот черт как подкинул ее вверх еще утром, то упала она на землю только вечером; мужику поднять ее не под силу, только с одного конца, а всю никак не может. Взял он ее за один конец и смотрит на небо, а черт его спрашивает:
— Ты чего вверх смотришь?