Украинский гамбит. Война 2015

– Билл мне об этом ничего не сказал, – удивился Костя.

Игоря Божко они нашли в умиротворенном состоянии под капельницей. Из носа у него торчали трубки, к широкой груди, как пиявки, присосались датчики.

– Мне успокоительный укол сделали, – радостно сообщил он. – Кайф ловлю… снилась какая-то долина цветущая, горный ручей…

– Первый раз что ли? – со скрытым превосходством спросил Сашка.

– Ну! – восторженно подтвердил Игорь.

– Бывает…

А еще Игорь сосал пепси-колу через соломинку. Тумбочка рядом была завалена пакетами с чипсами.

– Слушайте, – восхищенно зашептал он, – если бы я знал, что они так обходятся с ранеными, я пошел бы служить в их армию.

– Ладно, армия, – сказал Костя, берясь за капельницу. – Пора и честь знать.

Капрал Рой Чишолм с любопытством прислушивался к их разговору. Косте даже показалось, что он понимает по-русски, поэтому не стал говорить ни о чем таком, что могло повредить им, например, о том, что их разыскивают наци. Береженого бог бережет, подумал Костя.

Игорь выдернул иглу из руки и сел. Прибежал санитар и что-то залопотал по-своему.

– Чего ему надо?.. – пренебрежительно спросил Костя.

– Говорит, что после капельницы надо лежать часа два, – перевела Завета.

Сашка Тулупов с превосходством хихикнул:

– Это у вас надо лежать, а мы народ суровый.

– А что случилось-то? – спросил Игорь. – Я бы еще повалялся. Здесь клубничное мороженое дают, я уже две пачки слопал. Теперь жрать хочу, как из пушки. Мне должны принести сэндвичи с ветчиной и картошку фри.

– Продался за сэндвичи? – осведомилась Завета, снимая с него трубочки и датчики.

– Да нет, – обескураженно пробормотал Игорь, поднимаясь с койки и ища свою рваную куртку. – По-моему, мне еще и наркотик вкатили, потому что рука совсем не болит.

Он продемонстрировал, как свободно вращает рукой, правда, при этом все же прислушиваясь к своим ощущениям. Рука действительно стала подвижной, как мельничное колесо.

– Чем раньше мы отсюда уберемся, тем лучше, – деловито сообщила Завета.

– Да я, собственно, не против, только моего любимого ПКМ нет.

Хотел ему Костя сказать, что, мол, обойдешься, да не успел. В двери появился Рой Чишолм и стал махать руками, дескать, пора сваливать. Костя выглянул в окно: по берегу двигалась внушительная делегация во главе с генералом. Ну разве это война? – умиленно подумал Костя. Генералы разгуливают, как на параде. И вдруг он узнал Каюрова. А этот что здесь делает? – удивился он и испугался, что Каюров явился по их души. Попадать в лапы следователю второй раз ему не хотелось.

Якут выглядел бодреньким. Он был одет в американскую форму и подпрыгивал на коротких ножках, как мячик. На боку у него болтался пистолет в ярко-желтой кобуре. Его лысина была прикрыта кепи песочного цвета. Жаль, что мы тебя тогда не грохнули, подумал Костя.

Они побежали по длинному белому коридору, выскочили на территорию больницы прямо в кусты малины и стали пробираться к реке, благо забора вокруг больницы давно не существовало.

– Гоу, гоу… – махал им вслед капрал Рой Чишолм. – Гудбай! Гудбай!

– Ну и что ты скажешь после этого? – спросил Костя у Игоря, когда они прилично отбежали и очутились в балке среди цветущих абрикосов.

– Пиндосы еще не поняли, куда попали и что происходит. Для них все это пока милые приключения.

– Теперь я убедился, что наци спелись с америкосами, – сказал Сашка. – Такие же демагоги. Представляю, как собака ела человеческое мясо.

– Что за собака? – спросил Игорь.

Сашка в двух словах рассказал ему об убитом подростке.

– Вот сволочи! – воскликнул Игорь и остановился, словно собираясь извергнуть из себя всю американскую пепси-колу или по крайней мере вернуться и учинить мордобой. Благо, левая рука у него уже работала, как жернова.

– Идем… – сказал Костя, испугавшись, что горячий и непредсказуемый Игорь действительно вернется в американский госпиталь, – идем!

Он тащил на плече сумку с ноутбуком и «сонькой». Под ногами чавкала грязь. Завета незаметно коснулась его руки. Его словно током ударило. Если это приступ нежности, то не ко времени, а если это напоминание о той ночи, то Костя и так ничего не забыл и готов был повторить все заново хоть сто десять тысяч раз.

– С другой стороны, если бы мы попали к наци, нас уже не было бы в живых, – поделился своими соображениями Игорь. – Мороженое у них отличное… настоящий пломбир, такой жирный, что губы до сих пор слипаются.

– Ага… – отозвался Костя, – ты еще их пожалей. Бедненькие, ведь они за мировую демократию и мировую жандармерию.

– А я понял, почему Америка такая лицемерная, – сказал Сашка, для крепости добавив пару слов матом.

– Почему?..

– Потому что у нее не осталось других аргументов для продвижения своей демократии, кроме войны.

– Саша, ругаться матом нехорошо. Тебе мама не говорила об этом? – напомнила Завета.

– Да я знаю, – смутился Сашка. – Но не могу сдержаться. Язык так в узел и заворачивается.