Украинский гамбит. Война 2015

Поверхность форта мгновенно опустела. Сашка Тулупов, правда, оглянулся в последнюю секунду, словно решая, остаться здесь или нет, но тоже пропал. Костя посмотрел на маленький безобидный самолетик высоко в небе. Оттуда летела смерть в виде черной капли. Это как раз то, о чем говорил Большаков, с интересом подумал Костя, может быть, даже все три тонны. Надо было взять у Сашки «соньку». Капля стремительно увеличивалась в размерах, стали заметны длинные стабилизаторы вдоль корпуса, и в тот момент, когда Косте показалась, что она неминуемо попадет в броневой форт и что надо все-таки каким-то образом спасаться, она, к его огромному удивлению, вообще ушла куда-то в сторону, и – «Бух-х-х!!!» – с протяжным звуком взорвалась на другой стороне реки, примерно там, где кончался лес. Но даже на таком расстоянии это было весьма впечатляющее зрелище. Вначале вырос огромный столб земли и дыма, внутри которого полыхнуло оранжевое пламя. Столб показался Косте даже выше, чем Эйфелева башня. И прежде чем он стал опадать, Костю ударила взрывная волна, и он едва не улетел к основанию центрального форта. Спас его все тот же бронеколпак, за который он инстинктивно закатился. Впрочем, другая ударная волна в виде землетрясения подкинула его так, что он очутился в метре над землей и шлепнулся на тот же самый бронеколпак. С минуту он не мог дышать и валялся, как рыба на берегу. Потом, охая, поднялся, держась за солнечное сплетение, и, кряхтя, как старый дед, присел на бронеколпак. Вот и все, подумал он, а ты боялась, и ничего страшного здесь нет. Боль тихонечко отпускала, и дыхание восстановилось. Земля еще подрагивала, как огромное животное, а столб дыма за рекой нехотя оседал. Его относило в южном направлении, он смешивался с дымами пожарищ. Лес еще больше съежился. Казалось, что он вспомнил предыдущую войну и не хотел участвовать в новой. Таким образом он протестовал против реальности. Но люди этого не понимали и раз за разом всаживали в него снаряды и давили гусеницами, а еще они его жгли и уничтожали всеми другими доступными способами.

Даже невооруженным глазом было видно, что вражеские войска, как тараканы, улепетывают без оглядки. По всем дорогам, и справа, и слева в сторону Старобешева пылили то ли машины, то ли бронетехника. Не понравилось, с удовлетворением подумал Костя. Ах и пиндосы! Ах и вояки! Ах и циники! Не хотят тратить на какой-то вшивый форт высокоточное оружие. Он нисколько не сомневался, что оно у американцев есть, но они почему-то стеснялись его применить и пуляли от дурости по своим же союзникам. А может, они специально, предположил Костя, чтобы немцам жизнь малиной не казалась и чтобы они раскошеливались как можно больше на эту дурацкую войну, как можно сильнее обозлились и как можно глубже увязли в Украине? Предположение было диким, но правдоподобным. Мысли у Кости потекли в привычном русле репортажа. Как бы это все обыграть? – думал он, поглядывая на виновника бегства немцев – В-52, который, казалось, как висел в небе на одном месте, так и остался там висеть, а еще казалось, что он совершенно безразличен к трагедии союзников. Есть у американцев такая черта – быть беспощадным ко всем, кто не американец. На этот раз им под горячую руку попались европейцы. Спишут потом на войну, решил Костя и понял, о чем говорить в эфире, то бишь о чем будет комментарий к последним событиям. А где Тулупов? – удивился он. – Почему не фиксирует исторический факт. Что мы потомкам скажем? Не успел он так подумать, как бритая голова Сашки, на которой уже образовался короткий черный ежик, опасливо появилась рядом с бронебашенной батареей.

– Ну и где тебя черти носят? – спросил Костя, намекая, что Сашка пропустил много интересного. – Давай снимай.

– А мы думали, тебя убило… – хихикнул Сашка и, обернувшись, крикнул куда-то вниз: – Живой он, живой! Вон сидит, репортаж сочиняет.

Сашка обрадованно скакнул на гребень форта и взялся за свою «соньку». Костя посмотрел на часы. До пролета спутника осталось десять минут. Он достал из сумки ноутбук и не стал набирать текст, а для скорости надиктовал сообщение в микрофон и, конечно, выложил все голыми фактами, добавив свои соображения насчет инцидента с неточным бомбометанием и выводы насчет немцев и их роли в качестве придатка в планах американцев. Сыровато, подумал он, но сами потом разберутся, и спросил:

– Ну, скоро ты там, ковбой?

– Сейчас… – отозвался Сашка.

До пролета спутника осталось минут пять. Минут двадцать длится сам пролет. В общем, время еще было, но Костя не любил все делать в последний момент, тем более, что ему стали усиленно мешать. Явился Игорь, за ним Елизавета, и все принялись задавать глупые вопросы: что он, да как он, что почувствовал и почему, как все, не спрятался в форте? Косте пришлось отвлечься. Он доходчиво объяснил, зачем остался и почему рисковал, с его точки зрения – совсем немножко.

– Большаков с ума чуть не сошел, – язвительно сообщила Завета, надув свои прекрасные губы, и посмотрела на него, как показалось ему, особенно вызывающе.