Украинский церковный вопрос

По этому поводу в своем авторитетном каноническом исследовании под названием «Чего они причащаются?» (то есть якобы восстановленные в сане украинские раскольники) и, в частности, в нижеприведенном отрывке уважаемый заслуженный профессор канонического права Национального Афинского университета им. И. Каподистрии Панайотис Бумис отмечает следующее:

«II. 1) В соответствии с этими данными и обобщая положение дел касательно каждого таинственного действия, мы приходим к выводу, что необходимо апостольское преемство, которое предоставляется клирикам через каноническое Таинство священства.

2) Естественно нужно, чтобы эти клирики были включены в Церковь и не были отсечены или отрезаны от нее, либо добровольно породив раскол или ересь, либо невольно, будучи изверженными из священного сана компетентным по отношению к ним церковным органом.

3) В каждом по акривии совершаемом каноническом таинственном действии, помимо (слов) невидимых элементов, присутствуют, если можно так сказать, и видимые элементы, осязаемые, так чтобы каждый верующий (видел и) с уверенностью воспринимал передаваемое дарование.

4) Клирик, который совершает таинство, должен иметь разрешение и указание от вышестоящего церковного органа или собрания, подобно тому, как апостольское собрание в Иерусалиме дало разрешение и власть апостолам Петру и Иоанну идти к самарянам для дарования им Святого Духа…»[11].

1. В отношении поднятого важнейшего для единства нашей Святейшей Церкви украинского вопроса Церковь предложила решение на состоявшемся при Юстиниане II Ринотмете в 691 году в VI Трулльском Вселенском Соборе. Своим 2-м правилом Собор подтвердил определенные правила Карфагенского Собора, которые решили вопрос церковной юрисдикции еще в 424 году.

Здесь следует отметить, что в нашей Святой Церкви не может быть и речи об обычном праве, потому что право Церкви проистекает из Откровения Живого Бога, Который есть воплощенная Истина, по Его собственному возвещению: «Я есмь и путь, и истина, и жизнь» (Ин. 14:6), и из наития Всесвятого и Совершительного Духа, Который в день Пятидесятницы сошел на Церковь и пребывает в ней, по неложному уверению Господа: «Когда же приидет Он, Дух истины, то наставит вас на всякую истину» (Ин. 16:13). Таким образом, право в Церкви не является плодом человеческого законотворчества и представлений, но имеет источником Богооткровенный евангельский закон, правила Вселенских Соборов и Соборов Поместных, которые утверждены первыми, а также правила святых, богоносных отцов.

Если даже допустить, что на Украине имела место параллельная каноническая власть и юрисдикция Вселенского Патриархата и Русской Церкви, так как в 1686 году Украина была передана Русской Церкви «под опеку», и эта параллельная власть и юрисдикция прекратились, когда Русская Церковь первой начала и завершила каноническую процедуру, факт, который признал и Вселенский Патриарх Варфоломей в своем патриаршем письме за № 1203 от 26 августа 1992 года на имя приснопамятного Патриарха Московского Алексия, которое мы приводим ниже[12].

3. Конечно, согласно каноническому праву Православно-Кафолической Церкви, на основании 3-го правила II и 28-го правила IV Вселенских Соборов, Вселенский Константинопольский Патриархат имел преимущества чести между патриаршими престолами после престола Ветхого Рима в Древней Церкви.

Но после отделения и отпадения от нее престола Ветхого Рима, вследствие чего, к сожалению, возник всееретический папизм – губитель западного христианства (и, как результат – религиозные войны, инквизиция, Реформация, атеизм, нигилизм), первопрестольным в Единой, Святой, Соборной и Апостольской Церкви является Вселенский Патриарх, который обладает каноническим и законным правом почетного председательства, как primus inter pares («первый среди равных»), Православных автокефальных Церквей. Он будет председательствовать на будущем Вселенском Соборе, а сейчас вместе со своим Священным Синодом выступает в роли координатора на собраниях Святейших автокефальных Церквей, как это происходит со всеми председательствами в мире на протяжении истории. Он же предоставляет автокефалии и автономии церковным структурам при условии одобрения соответствующих решений будущим Вселенским Собором и при соблюдении канонических условий (обращение самой церковной структуры, согласие Церкви-Матери и консенсус Святейших автокефальных Церквей).