Читаем Украинцы полностью

История украинского народа началась в XIII в., когда русская власть на Украине перестала существовать, а тюркские народы были уничтожены (не люди — народы) и, соответственно, не осталось внутренних преград для самоопределения нового народа. Помехи возникали разве что извне, из Европы, из России или из поволжской Орды. Под этим влиянием и сложился украинский народ. Выбор же им русского языка в качестве основы для своего существования связан, вероятно, с противопоставлением себя монголам на христианском основании и, главное, с тем, что русский язык был языком международного общения. Язык русский был, конечно, глубоко чужд предкам украинцев, что и выразилось в формировании ими своего произношения, которое не имеет отношения к славянским языкам. И хотя русское произношение тоже не имеет отношения к славянским языкам, тоже уникально, украинское произношение не имеет отношения и к русскому.

Украинский этногенез протекал в три исторических и географических этапа, которые условно можно назвать галицкий, киевский и таврический. Первый этап начался после монгольского нашествия в Галицком княжестве, на т.н. Западной Украине, второй — после знаменитого «воссоединения Украины с Россией» в 1654 году, а третий — после начала освоения Тавриды при Екатерине II. Собственно, почти вся современная Украина была создана Россией, частью в ущерб полякам, за что они и ненавидят русских — за отсутствие «Великой Польши» (до Днепра). Величайшую роль в истории Украины сыграл, конечно, Алексей Михайлович, государь всея Великия и Малыя и Белыя Руси, принявший на службу запорожских казаков, а далее Украина крупно обязана Потемкину, князю Таврическому, строителю «потемкинских деревень», как шипели европейские завистники. К настоящему времени «потемкинские деревни» несколько разрослись: Днепропетровск, Одесса, Николаев, Херсон, Симферополь, Севастополь… Их светлость тогда были увлечены «античной» историей, откуда и названия греческие.

Теория Грушевского ложна в глобальном смысле: ни исторически, ни этнически Украина немыслима без России, невозможна совершенно. И хотя русским в древности не нравились предки украинцев, дикие германцы и тюрки, со времен Алексея Михайловича никакой неприязни между русскими и уже украинцами не наблюдается. Миллионы украинцев укоренились на Руси, а миллионы русских — на Украине.

Грушевский не понимал того ныне очевидного факта, что каковы бы ни были предки украинцев, славяне в любом смысле или нет, к нынешним украинцам они не имеют совершенно никакого отношения — ни этнического, ни культурного. От предков украинцам перешли только языковые рефлексы, произношение в чуждом им русском языке, да и те, наверно, частично. Что же касается церковной организации, то она поддерживалась из России.

Если рассматривать украинцев в рамках теории Гумилева, в том числе суперэтносов, то украинцы — это осколок тюрко-германского суперэтноса, существовавшего в степной и лесостепной зоне северного Причерноморья. Самоопределился этот осколок в рамках уже русского суперэтноса, стал его частью. Да, при этом галицкую часть украинцев можно рассматривать как часть европейского суперэтноса. Это противоречие этническое, а не культурное, и разрешить его в принципе можно только уничтожением той или иной части украинцев или жутким насилием над ней. Иначе ничего не выйдет, т.е. причесать всех под одну гребенку, галицкую или нет, не удастся.

Разумеется, представителям галицкой части украинцев не нравится «зависимость» запорожской и таврической части украинцев от «Московии», но представителям запорожской и таврической части украинцев столь же не нравится «зависимость» галичан от «цивилизованных стран», исторически — Польши и Австрии. Разрешить это противоречие в рамках единой и неделимой Украины, повторю, не удастся — с ним можно только смириться. Это просто судьба.

Поделитесь, пусть другие узнают

Новые публикации на сайте и в блоге Твиты пользователя @dobrdm

Элeктроннaя пoчтa:

© 2010 –

Перейти на страницу:

Похожие книги

10 дней в ИГИЛ* (* Организация запрещена на территории РФ)
10 дней в ИГИЛ* (* Организация запрещена на территории РФ)

[b]Организация ИГИЛ запрещена на территории РФ.[/b]Эта книга – шокирующий рассказ о десяти днях, проведенных немецким журналистом на территории, захваченной запрещенной в России террористической организацией «Исламское государство» (ИГИЛ, ИГ). Юрген Тоденхёфер стал первым западным журналистом, сумевшим выбраться оттуда живым. Все это время он буквально ходил по лезвию ножа, общаясь с боевиками, «чиновниками» и местным населением, скрываясь от американских беспилотников и бомб…С предельной честностью и беспристрастностью автор анализирует идеологию террористов. Составив психологические портреты боевиков, он выясняет, что заставило всех этих людей оставить семью, приличную работу, всю свою прежнюю жизнь – чтобы стать врагами человечества.

Юрген Тоденхёфер

Документальная литература / Публицистика / Документальное
Свой — чужой
Свой — чужой

Сотрудника уголовного розыска Валерия Штукина внедряют в структуру бывшего криминального авторитета, а ныне крупного бизнесмена Юнгерова. Тот, в свою очередь, направляет на работу в милицию Егора Якушева, парня, которого воспитал, как сына. С этого момента судьбы двух молодых людей начинают стягиваться в тугой узел, развязать который практически невозможно…Для Штукина юнгеровская система постепенно становится более своей, чем родная милицейская…Егор Якушев успешно служит в уголовном розыске.Однако между молодыми людьми вспыхивает конфликт…* * *«Со времени написания романа "Свой — Чужой" минуло полтора десятка лет. За эти годы изменилось очень многое — и в стране, и в мире, и в нас самих. Тем не менее этот роман нельзя назвать устаревшим. Конечно, само Время, в котором разворачиваются события, уже можно отнести к ушедшей натуре, но не оно было первой производной творческого замысла. Эти романы прежде всего о людях, о человеческих взаимоотношениях и нравственном выборе."Свой — Чужой" — это история про то, как заканчивается история "Бандитского Петербурга". Это время умирания недолгой (и слава Богу!) эпохи, когда правили бал главари ОПГ и те сотрудники милиции, которые мало чем от этих главарей отличались. Это история о столкновении двух идеологий, о том, как трудно порой отличить "своих" от "чужих", о том, что в нашей национальной ментальности свой или чужой подчас важнее, чем правда-неправда.А еще "Свой — Чужой" — это печальный роман о невероятном, "арктическом" одиночестве».Андрей Константинов

Александр Андреевич Проханов , Андрей Константинов , Евгений Александрович Вышенков

Криминальный детектив / Публицистика