Укрощение демонов. Для начинающих

Я схватила его за плечи, но он был слишком тяжелым и потянул меня за собой. Я упала назад. Демон оказался в моих объятиях: его голова лежала у меня на плече, мои ноги обхватывали его тело. Вода смывала с него кровь, тут же становясь красной. Пар поднимался от кипятка, и там, где он смешивался с его кровью, обжигал меня.

Я с усилием приподняла его, чтобы вода не заливала лицо.

– Зуилас?!

На его щеке дернулся мускул, но глаза были закрыты:

– Горячо.

– Да, – прошептала я.

Он безвольно лежал, позволяя воде омывать его тело. Я осмотрела его, пытаясь определить, насколько опасны раны, но ничего не поняла. Пять проколов на животе, четыре глубоких пореза на плече, порезы поменьше на груди, почти разорвавшие ремни его портупеи. И это только внешние повреждения! Кто знает, насколько опасны внутренние? Но самое главное – как много крови!..

– Зуилас! – Я сглотнула комок в горле. – Ты выживешь?

– Так легко ты от меня не избавишься, – пробормотал он.

– Я и не пытаюсь избавиться от тебя. – Я всхлипнула под натиском вины и сожалений. – Прости меня!

Он взглянул на меня полуприкрытыми глазами цвета остывающих углей:

– Простить?

– Я думала, ты сможешь его победить! Я думала, тебе это не трудно! Если бы я знала… Я бы никогда не заставила тебя драться с ним!

– Не составит труда. – Он поморщился. – Ты такая zh’ūltis. Как ты не понимаешь?

– Чего не понимаю?

Он повел рукой, показывая на свои раны:

– С чего бы тебе думать, что я сильнее?

– Но… Но ты же сам говорил…

Он выпрямился и прислонился спиной к стене. Одна его нога свисала с края ванны. Он оперся головой о плитку и уставился на меня холодным взглядом.

– Тахеш – Dīnen Первого Дома. А я Dīnen Двенадцатого. Я самый слабый из них!

– Прости. Я должна была понять, что у тебя нет шансов против Тахеша.

– Нет шансов? Ты решила оскорбить меня еще сильнее, payilas? – В его темных глазах начали появляться проблески красного. – Я могу убить кого угодно. Любого из них. Я не стал бы Dīnen, если бы проигрывал. Я выжил потому, что никогда не проигрываю!

– Но ты только что проиграл! И едва выжил.

– Kanish! – Он оскалился, вскинул руку, схватил меня за волосы и дернул на себя. – Я проиграл из-за тебя! Ты заставила меня драться с ним, а я просто не мог победить!

Я дрожала от страха, боясь моргнуть. Он не делал мне больно – но хотел. Это было написано у него на лице. Его клыки легко могли пронзить мою нежную кожу. Ужас сковал меня ледяными когтями.

Он отпустил меня и откинулся назад. Потом погрузил лицо в воду и закрыл глаза. Я сделала глубокий вдох, пытаясь успокоить колотящееся сердце, и сказала:

– Я ничего не поняла.

Он задвигался под горячим душем, чтобы омыть все тело. Вода уже не была такой кроваво-красной.

Я попыталась снова:

– Ты говорил, что никогда не проигрываешь, но тут же сказал, что не можешь победить Тахеша.

– Победить, – тихо проворчал он, – и не проиграть – разные вещи. Если ты проигрываешь, то умираешь.

Я медленно выдохнула.

– Так ты никогда не проигрывал. Как тебе это удалось?

– Если я не уверен, что смогу победить, я не сражаюсь. Я жду. Так я пережил других Dīnen.

– И чего ты ждешь?

– Dh’ērrenith. Это значит… уверенность в победе. – Он открыл глаза. Они снова стали ярко-алыми. – Я жду, когда они ослабеют, отвлекутся, станут одинокими и немощными. Я жду, пока они не забудут, что им следует меня опасаться. Я выжидаю подходящий момент для удара и нападаю сзади или сверху, откуда меня не видно. И убиваю. И никогда не проигрываю.

Я смотрела на него, чувствуя озноб, несмотря на горячий душ.

– Так было до тебя, – добавил он, усмехнувшись. – А теперь я проиграл.

– Прости, – уже в который раз прошептала я. – Я ошиблась.

Он не ответил.

Вздохнув, я вылезла из ванны. Вода капала с промокшей одежды. Я взяла полотенце и телефон и вышла, оставив Зуиласа греться под горячим душем.

Дрожа от холода после ванны, я отправила Амалии сообщение – написала, что вернулась в мотель и не смогу продолжить вместе с ними охоту на демона. Настороженно взглянув на дверь ванной комнаты, я сбросила мокрую одежду, вытерлась и переоделась в теплый свитер и штаны для йоги.

Я как раз надевала носки, когда Зуилас вышел из ванной. Капли воды блестели на его коже. Волосы прилипли к голове, и маленькие рожки выступали сильнее обычного. Он дернул пряжку перевязи, защищавшей правое плечо. Кожаный доспех подался, и он сбросил на пол щит, прикрывавший сердце.

Нервничая, я смотрела, как он расстегивает наручи и снимает рукава. Все это присоединилось к куче на полу. Раздевшись до пояса, он сел, скрестив ноги, на ковер посреди комнаты. Резаные и колотые раны сплошь покрывали его тело. Невероятно, но кровотечение остановилось. Он наполовину прикрыл глаза и, казалось, задумался.

Зуилас прижал руку к полу. Под кожей засветились багровые вены. Под ладонью вспыхнул магический круг, расписанный рунами. В комнате стало холодно. Слабый свет за окнами потускнел, и я видела лишь сияющий круг. Он разглядывал его, словно проверяя, все ли в порядке, потом лег рядом.