Укрощение демонов (СИ)

Вот и сейчас, разбуженная уколом холодной льдинки в сердце, Яна повернула голову, подставляя губы для поцелуя склонившемуся над ней Каину.

— Я тебя разбудил? Прости, — он ласково потерся носом о ее щеку.

— Я лишь прилегла немного подремать. Габриэль ведь не дал нам как следует выспаться. Чарли тоже отдыхает?

— Да, она в полной отключке. Словно пару неделю не спала.

— Ей не сладко пришлось, Каин.

— К черту ее. Я соскучился по своей женщине, — проворчал он, скользнув к ней под одеяло. Она сонно засмеялась, обвивая руками его шею. Его ладони требовательно легли ей на грудь, не оставляя сомнений в его намерениях.

— Каин, Чарли же может проснуться… — пробормотала она, чувствуя, как ее тело, полностью игнорируя голос разума, податливо изгибается под его руками. Целый год вместе, а она по-прежнему реагирует на его ласки, точно это их первая близость…

— Я тебя не слышу, — сообщил ей Каин, накрывая ее губы поцелуем.

Ее руки сами собой стали стаскивать с него майку, едва не дрожа от нетерпения. Порой она задавала себе вопрос — влекло ли бы ее к Каину с такой же неистовой силой, будь он обычным человеком? И, каждый раз, зарываясь пальцами в его густую растрепанную шевелюру, чувствуя жар его губ на своей коже, касаясь его совершенного, крепкого тела, вдыхая его родной, ни с чем не сравнимый запах, она отвечала самой себе — да. Иначе и быть не могло.

Весь этот год она познавала его, день за днем, осторожно и радостно, по крупице утрачивая укоренившийся в глубине ее души страх — страх перед существом, способным одним движением пальцев сломать ей шею, выпить ее кровь, причинить ей боль. Она училась любить его бесстрашно и всецело, с каждой прожитой вместе минутой понимая, что уже не сможет уйти. Она видела, как он меняется рядом с ней: укрощает свою ярость и силу, учась такой непривычной для него мягкости; его страх ненароком причинить ей боль наполнял ее сердце нежностью. Он оставил свои грубоватые насмешки над ней; он приносил ей кофе в постель; он с ума сходил, стоило ей подхватить пустяковую простуду; он уходил спать в другую часть дома в особые дни месяца, боясь не совладать с собой. Это был долгий путь привыкания друг к другу — не только в качестве влюбленной пары, но и пары двух диаметрально разных, практически не совместимых существ. И они неплохо с ним справлялись.

Тосковала ли она по дому, прежней жизни, родным и друзьям? Немного. Скучал ли он по ночным развлечениям, случайным жертвам, собратьям и охоте? Слегка. Но ни один из них уже не мыслил жизни друг без друга: сидя на крыльце своего дома под одним пледом и слушая, как шуршит в траве дождь, оба мечтали провести остаток жизни именно так. Вместе. Вместе до конца.

— Ты моя… — шептал он ликующе, прикусывая клыками ее ушко, и она прятала лицо на его груди, лишь краем уплывающего сознания надеясь, что их стоны не разбудят Чарли. Все было, как раньше, как тогда, в их первый раз, до потери пульса, до нехватки дыхания, до звезд под прикрытыми веками…

‘Господи, как же я его люблю…’, - мелькнула и погасла мысль в накатившей лавине удовольствия.

… Потом, когда она лежала в кольце рук Каина, успокаивая все еще заходящееся в груди сердце, ей в голову пришла мысль поговорить с ним о своей затее с эликсиром Чарли. Момент ей показался подходящим — Каин был преисполнен редкого благодушия.

— Родной, — окликнула она его ласково, приподнимаясь на локте.

— М-м-м? — он лениво отстранился, глядя на нее из-под взъерошенной челки. Глаза его из черных стали темно-синими, прозрачными — как всегда в минуты расслабленности. Солнечный свет золотил его кожу, дрожал на длинных кукольных ресницах. Не удержавшись, она порывисто наклонилась и поцеловала его. Каин тут же снова сграбастал ее в объятия, но Яна принялась протестующе отбиваться:

— Нет, Каин, погоди! Мне с тобой нужно поговорить.

— Может, потом? — хитро прищурился он.

Она сердито стукнула его по руке, потянувшейся к ее бедру.

— Ну, ладно, ладно, — примирительно произнес он. — Что такое, зайчонок?

— Дело в препарате Чарли, — выпалила она на одном дыхании.

— Не понял?

— Каин, возможно, мне не придется становиться вампиром, чтобы мы могли быть вместе.

— Я не люблю, когда ты называешь меня вампиром, ты же знаешь, — поморщился он.

— И при чем тут Чарли?

— Ты разве не подумал об этом, когда услышал ее рассказ? Ее кровь может сделать меня бессмертной без обращения!

Каин резко сел в постели, глядя на Яну уже далеко не так миролюбиво.

— Какого черта? Мы точно не знаем, какие будут последствия — быть может, ее кровь лишь на время останавливает старение! Она наверняка не знает, бессмертна ли она сама!

— Но она не стареет, Каин. И при этом обладает нечеловеческой силой, не поддается болезням, быстро регенерирует. Все, как у обычных Истинных.

— Она не Истинная, Яна. Она — дампир, больше похожий на человека.

— И что? Так даже лучше. Я смогу сохранить свою человеческую сущность, при этом обретя вечную молодость. Стану сильной, неуязвимой, как те охотники…

— Яна, — Каин взял ее руки в свои, сжал до боли. — Мы же не знаем побочных эффектов… Я не хочу тобой рисковать.