– Тебе не могла подсыпать зелье твоя жена?
– Нет, конечно, нет, – поспешил ответить Алекс, почувствовав огромное облегчение.
– Хотя логично подозревать ее, ведь все началось после ее приезда, и только она от этого выиграла.
– Выиграла? – сухо переспросил Алекс.
– Ну, некоторым женщинам нравится, когда мужчина кидается на них, как бык-производитель.
– Даже если бык не отстает всю ночь, доводя себя и жену до полного изнеможения?
– Ну, не знаю. В любом случае это не она. Она тревожится и заботится о тебе.
– Правда? – возликовал Алекс и залился краской. Мысль о том, что он небезразличен Мерри, была удивительно приятной. Он даже не смел надеяться на это. В конце концов, они очень плохо начали, она какое-то время считала его пьяницей…
– Конечно. Полагаю, она даже любит тебя, хотя пока еще сама себе в этом не признается. Сейчас она находится в состоянии ощенившейся суки, которая трясется над своим пометом. – Каллен нахмурился и спросил: – Надеюсь, я не обидел тебя и твою дорогую жену таким сравнением?
– Нет, что ты, – весело ответил Алекс.
– Состояние ощенившейся суки означает, что она старается защитить меня?
– Ну да, – заверил его Каллен и заулыбался. – Стюарты недалеко отсюда, и мы раньше нередко встречались. Мерри может быть сущей мегерой, когда дело касается ее отца и братьев, но она хорошая девушка и их тоже всегда старалась защитить, если надо.
– Но она не слишком-то тряслась над ними. Скорее, больше злилась. Но о тебе она заботится так, как раньше пеклась о своей матери. Мэйрид была хорошей женщиной, и Мерри ее обожала и бережно охраняла, никому не позволяя ее обижать. С тобой она такая же. Въехала во двор замка рядом с твоей повозкой – плечи прямые, взгляд твердый, на поясе кинжал. Потребовала встречи со мной и даже не поздоровалась, а сразу попросила позаботиться о том, чтобы тебя определили в безопасную комнату вместе с Годфри и поставили у дверей стражу, пока не выяснится, кто хочет тебя убить.