Укрощение невесты

– Эта часть тела у мужчины выглядит очень странно. Она торчит, словно приставленный не в том месте нос, но ты не должна смеяться, когда впервые это увидишь, – предупредила женщина, – иначе мужчина может сильно оскорбиться. По непонятным причинам все они чрезвычайно гордятся своей цыплячьей шейкой. Называют эту часть тела клинком.

– Вот как, – с трудом среагировала Мерри. Она прилагала титанические усилия к тому, чтобы не расхохотаться. Это было бы крайне невежливо по отношению к женщине, которая искренне желала ей помочь. К счастью, Эдда решила, что веселое удивление, которое Мерри тщательно старалась скрыть, относится к тупоумию мужчин, которые могут гордиться какой-то одной частью своего тела.

– Да. Глупо, я понимаю, но они действительно придают огромное значение своему клинку, гордятся им, как боевым стягом, словно это самая чудесная вещь на свете. Все это очень грустно. – Эдда сделала паузу, покачала головой и продолжила: – А у нас, женщин, есть… ну… как бы это назвать… что-то вроде ножен для их клинка. Это довольно точное определение. Они обнажают свой клинок, а затем вкладывают его в ножны женщины.

Мерри прикусила губу, чтобы контролировать выражение своего лица. Боевой стяг? Ножны? Клинок? Она не могла не заметить, что Эдда активно использует боевые термины.
Мерри ждала продолжения, но Эдда, видно, считала, что отлично справилась со своей задачей.

– И это все? – спросила Мерри. – Он просто войдет сюда и сунет свой клинок в мои ножны, и все закончится?

– Нет, конечно, нет, – призналась Эдда. Мерри с удивлением заметила, что женщина краснеет и старается не смотреть на нее. – Полагаю, он разок-другой тебя поцелует, потискает твои груди, а потом, если его клинок достаточно возбудится, станет прямым и твердым, он вложит его в твои ножны. Вот.

Мерри хмыкнула. Все это как-то не показалось ей впечатляющим, тем более пугающим.

– Думаю, ты должна знать, что тебе будет больно, если это первый контакт с мужчиной, а я уверена, что это так, – быстро добавила Эдда.

– Да, я понимаю, – серьезно подтвердила Мерри, уверенная, что женщина не хотела ее обидеть.

Эдда кивнула.

– В ножнах девственницы есть тонкая пленочка. И когда мужчина разрывает ее своим клинком, становится больно… – Она сделала неопределенный жест, указав почему-то на колени Мерри. – И идет кровь. Утром мы придем, заберем испачканные простыни и вывесим их на перилах лестницы, чтобы каждый мог убедиться в невинности невесты, – скороговоркой закончила она.

Мерри не понравилось, что ей сделают больно, но подумать об этом она не успела. От сильного удара распахнулась дверь, и комната начала заполняться мужчинами в той или иной степени опьянения. Они несли Александра д'Омсбери. Похоже, им просто надоело ждать, или женщины сообщили, что Мерри готова и ждет его в постели. Девушка нахмурилась. Ей хотелось больше узнать о боли и крови. Все это звучало довольно неприятно. Поцелуй, поцелуй, тисканье, тисканье, потом клинок войдет в ножны, и все? Похоже, это не самое интересное и волнующее действо в мире. Почему же тогда служанки в замке Стюартов так стремились сблизиться с солдатами и даже с ее братьями?
Тут Мерри отвлеклась от своих невеселых мыслей – ее мужа поставили на ноги. Правда, простоял он недолго и рухнул лицом вперед. Это вызвало оглушительный смех набившихся в спальню мужчин. Мерри же только стиснула зубы от досады.

– Ну надо же, – протянула Эдда, с удивлением глядя на пасынка, – я и не знала, что он так набрался. Боюсь, он ничего не сможет!