Читаем Укрощение Рики (ЛП) полностью

— Насколько я понимаю, Катце был вынужден сегодня применить к вам меры дисциплинарного воздействия, — сказал он, потягивая вино. — Это весьма прискорбно. За то, что вы доставили ему лишние хлопоты, я намерен отшлепать вас обоих. Возможно, впредь вы дважды подумаете, прежде чем вести себя как мальчишки-сорванцы, когда меня нет дома.

— Но я… хозяин Ясон, — умоляюще прошептал Рики. — У меня и так всё отваливается. Нельзя ли… отложить до завтра?

— Нельзя, пет. Вы оба должны хорошо усвоить этот урок — каждый раз, когда Катце будет вынужден использовать усмирительную трость в мое отсутствие, вы будете получать добавки от меня лично после моего возвращения домой. Иди сюда.

Поставив бокал на столик, Ясон похлопал по своим коленям. Рики неохотно приблизился, шаркая ногами, и вздрогнул, когда блонди крепко ухватил его и уложил задницей кверху. Хозяин стащил с него штаны, и пет поморщился.

Зубами стянув с руки перчатку, блонди выдал ему смачных шлепков — не слишком много, но вполне достаточно, чтобы монгрел пару раз громко вскрикнул. Ягодицы бедняги были настолько чувствительными, что даже несколько ударов чуть не довели его до слез. Тем не менее он перенес наказание стоически — оно ни в какое сравнение не шло с тем, что ему пришлось испытать этим утром.

Ясон неделикатно поставил пета на ноги и окинул строгим взглядом.

— Настоятельно советую тебе вести себя достойно, Рики. Нового наказания твоя задница уже не выдержит.

— Да, хозяин, — пробормотал монгрел, глядя в сторону.

— Энью, твоя очередь! — Блонди ждал, указывая на свои колени.

Ксеронец не сводил с Ясона отчаянного взгляда. Этот подлый фурнитур и так уже наказал его без всякой жалости, а теперь еще и сам хозяин Ясон собирается его отшлепать? В какой же ад Юпитер его заслала?

— Ты что, меня не слышал? Выполняй немедленно! — резко прикрикнул на него Ясон.

Энью словно парализовало, он просто не мог заставить свои ноги двигаться по направлению к грозному блонди.

— Ты уже удвоил свое наказание, — объявил Ясон.

Внезапно, не отдавая себе отчета, ксеронец сделал то, что раньше на его глазах попытался сделать Рики — он сбежал.

Он бросился назад в гостевое крыло и понесся по коридору в сторону бассейна. Умом он понимал, что навлекает на себя худшие неприятности, но с перепугу отчаянно хотел верить, что может каким-то чудом избежать карающей руки хозяина.

Ясон так удивился, что на какое-то время застыл в своем кресле, затем негромко рассмеялся. Пора положить конец этому безобразию, иначе ему скоро придется денно и нощно возиться с двумя строптивыми петами. Он снова глотнул вина, нарочито медленно поднялся и направился вслед за беглецом. Рики двинулся за ним, приплясывая от нетерпения и мстительно ухмыляясь во весь рот.

Шаги блонди зловещим эхом разносились по длинному коридору. Ясон мгновенно догадался, где мог спрятаться ксеронец, и направился к бассейнам. Миновав первый из них, он вышел на балкон. Пет оказался в дальнем углу, где тщетно пытался слиться с фонтанной статуей, изображающей древнюю амойскую лошадь.

— Ты сам себе делаешь только хуже, Энью. Ты уже заработал очень серьезную порку, — резко сказал блонди.

— Пожалуйста, хозяин Ясон! — со слезами на глазах взмолился ксеронец. — Прошу… я сделаю всё, что хотите! Пожалуйста, не шлепайте меня, прошу! Знаю, я зря убегал… простите! Я так испугался!

Рики хихикнул — перед лицом наказания Энью растерял последние остатки собственного достоинства.

— Цыц, Рики! — рявкнул Ясон. — Или составишь ему компанию!

Воцарилась гробовая тишина, затем ее нарушили горестные всхлипы ксеронца.

— Прибереги слезы на потом, Энью. Они тебе еще понадобятся, — посоветовал блонди, с угрожающим видом приближаясь к фонтану. — А если мне придется самому идти тебя оттуда вытаскивать, ты об этом сильно пожалеешь!

Перепуганный до полусмерти Энью не чуял ни рук, ни ног. Он съежился и зажмурил глаза, словно надеялся, что если на хозяина не смотреть, он исчезнет сам собой.

Рики прикусил губу, чтобы сдержать ликующие вопли, и в полном восторге подпрыгивал на месте, шлепая по полу босыми пятками.

Ясон подошел к Энью, который сидел, скрючившись и закрыв лицо руками.

— Меня удивляет твой выбор, Энью, — суровым тоном сказал он, присев на корточки рядом с петом. Мощные мышцы бедер красиво бугрились под тонкой тканью костюма, волосы свисали до пола, переливаясь в лучах закатного солнца. — Я надеялся, с тобой у меня не будет проблем, но, похоже, ошибся. Посмотри на меня!

Ксеронец с трудом поднял голову и затравленно уставился на хозяина.

— Я не намерен терпеть подобные выходки, пет! Когда тебе велено что-то сделать, ты это делаешь! — Блонди снова встал и угрожающе навис над петом, уперев руки в бедра. — Мне пришлось самому идти за тобой, и теперь ты за это ответишь. Если ты не глуп, — Ясон помолчал, бросив многозначительный взгляд на Рики, — ты усвоишь этот урок и в будущем станешь вести себя соответственно.

Грубо вздернув пета на ноги, хозяин потащил его обратно к своему креслу, которое Рики про себя окрестил «креслом для порки» — раздача на нем шлепков уже превратилась в настоящий ритуал.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Метафизика
Метафизика

Аристотель (384–322 до н. э.) – один из величайших мыслителей Античности, ученик Платона и воспитатель Александра Македонского, основатель школы перипатетиков, основоположник формальной логики, ученый-естествоиспытатель, оказавший значительное влияние на развитие западноевропейской философии и науки.Представленная в этой книге «Метафизика» – одно из главных произведений Аристотеля. В нем великий философ впервые ввел термин «теология» – «первая философия», которая изучает «начала и причины всего сущего», подверг критике учение Платона об идеях и создал теорию общих понятий. «Метафизика» Аристотеля входит в золотой фонд мировой философской мысли, и по ней в течение многих веков учились мудрости целые поколения европейцев.

Аристотель , Аристотель , Вильгельм Вундт , Лалла Жемчужная

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / Современная русская и зарубежная проза / Прочее / Античная литература / Современная проза
Алов и Наумов
Алов и Наумов

Алов и Наумов — две фамилии, стоявшие рядом и звучавшие как одна. Народные артисты СССР, лауреаты Государственной премии СССР, кинорежиссеры Александр Александрович Алов и Владимир Наумович Наумов более тридцати лет работали вместе, сняли десять картин, в числе которых ставшие киноклассикой «Павел Корчагин», «Мир входящему», «Скверный анекдот», «Бег», «Легенда о Тиле», «Тегеран-43», «Берег». Режиссерский союз Алова и Наумова называли нерасторжимым, благословенным, легендарным и, уж само собой, талантливым. До сих пор он восхищает и удивляет. Другого такого союза нет ни в отечественном, ни в мировом кинематографе. Как он возник? Что заставило Алова и Наумова работать вместе? Какие испытания выпали на их долю? Как рождались шедевры?Своими воспоминаниями делятся кинорежиссер Владимир Наумов, писатели Леонид Зорин, Юрий Бондарев, артисты Василий Лановой, Михаил Ульянов, Наталья Белохвостикова, композитор Николай Каретников, операторы Леван Пааташвили, Валентин Железняков и другие. Рассказы выдающихся людей нашей культуры, написанные ярко, увлекательно, вводят читателя в мир большого кино, где талант, труд и магия неразделимы.

Валерий Владимирович Кречет , Леонид Генрихович Зорин , Любовь Александровна Алова , Михаил Александрович Ульянов , Тамара Абрамовна Логинова

Кино / Прочее
Кино и история. 100 самых обсуждаемых исторических фильмов
Кино и история. 100 самых обсуждаемых исторических фильмов

Новая книга знаменитого историка кинематографа и кинокритика, кандидата искусствоведения, сотрудника издательского дома «Коммерсантъ», посвящена столь популярному у зрителей жанру как «историческое кино». Историки могут сколько угодно твердить, что история – не мелодрама, не нуар и не компьютерная забава, но режиссеров и сценаристов все равно так и тянет преподнести с киноэкрана горести Марии Стюарт или Екатерины Великой как мелодраму, покушение графа фон Штауффенберга на Гитлера или убийство Кирова – как нуар, события Смутного времени в России или объединения Италии – как роман «плаща и шпаги», а Курскую битву – как игру «в танчики». Эта книга – обстоятельный и высокопрофессиональный разбор 100 самых ярких, интересных и спорных исторических картин мирового кинематографа: от «Джонни Д.», «Операция «Валькирия» и «Операция «Арго» до «Утомленные солнцем-2: Цитадель», «Матильда» и «28 панфиловцев».

Михаил Сергеевич Трофименков

Кино / Прочее / Культура и искусство