Укрощение Рики (ЛП)

— Дело не в этом. Всё это так горько — Кей… и вот теперь Гай. Будто часть моей души умерла вместе с ним. Знаешь, мы ведь выросли вместе. Гай был… хорошим другом — прежде чем мы стали любовниками. А теперь всё пошло прахом, словно весь мой мир, каким я знал его раньше… словно его больше нет.

Задумавшись, Ясон ничего не ответил. Он продолжал размышлять даже после того, как Рики погрузился в сон. В ушах блонди вновь и вновь звучали слова, сказанные петом в бассейне. В конце концов, больше всего на свете он хотел, чтобы Рики был по-настоящему счастлив…

Монгрел проснулся в пустой кровати и озадаченно закрутил головой, пытаясь сообразить, где он находится и куда подевался Ясон. Ему удалось вспомнить, как они с хозяином прибыли сюда накануне вечером, но воспоминания были какими-то размытыми. Отыскав ванную комнату, он освежился, после чего заметил, что его вещи аккуратно разложены возле камина. Одевшись, он отправился на поиски Ясона.

Рики обошел виллу, не уставая восхищаться роскошными интерьерами. Но то, что он обнаружил в центре этого великолепного дворца, поразило его воображение. Круглое помещение, отделенное от окружающих комнат стеклянными стенами, представляло собой огромный сад с плакучими вишнями. Отыскав дверь, монгрел вошел внутрь.

Он сразу заметил, что температура воздуха изменилась — здесь было намного теплее. Сад защищал стеклянный купол, а специальная установка создавала движение воздуха, подобное легкому ветерку. Длинные ветви цветущих вишен плавно качались, словно приветствовали проходящего мимо монгрела.

На скамейке у маленького пруда сидел Ясон. Увидев Рики, он улыбнулся и спросил:

— Тебе уже лучше?

— Это просто… потрясающе! Эй, да тут и птицы есть! Такие красивые, желто-голубые!

— Да, они очень редкие. Их привезли с Аристии.

— А где это мы, кстати?

— На моей вилле.

— Ух ты! Трудно поверить, что всё это находится… внутри здания.

На плечо монгрела присела бабочка — и тут же вспорхнула вновь.

— Рики, иди-ка сюда.

Пет уселся на скамейку рядом с хозяином.

— А почему ты никогда меня сюда не привозил?

— Даже не знаю, — ответил блонди.

— Тут здорово.

Ясон вздохнул.

— Рики, я хочу, чтобы ты был счастлив.

— А? Ого! Я только что заметил… алую бабочку! Никогда раньше таких не видел!

Монгрел вскочил и хотел было броситься за ней, но блонди схватил его за руку и встал.

— Рики, я пытаюсь тебе кое-что сказать.

— Хм, ну что?

Монгрел смотрел на блонди большими темными глазами. Ясон пытался справиться с собственными эмоциями. Он и сам не ожидал, что трудное решение отзовется в сердце такой резкой мучительной болью.

— Я хочу, чтобы ты был счастлив, — снова повторил он. — Я ведь по-настоящему тебя люблю. И не только потому, что ты мой пет, а потому что ты — Рики, самый дорогой для меня человек. Любовь моя, я готов подарить тебе то, что ты столько раз у меня просил. Я отпускаю тебя на свободу.

Рики был так потрясен, что лишился дара речи, и молча смотрел на блонди, не веря собственным ушам.

— Ты можешь… уйти, если хочешь. Можешь вернуться в Церес — или отправиться туда, где найдешь свое счастье.

— Ясон, — наконец выдохнул Рики. — Ты правда отпускаешь меня на свободу?

— Да, — просто ответил блонди, не в силах скрыть охватившую его тоску.

В этот миг монгрел почувствовал, что тяжелые цепи, которые приковывали его к хозяину, разлетелись в пыль. Отныне его удерживала лишь любовь — любовь к этому великолепному блонди, любовь, которая оказалась сильнее самых прочных оков и самых стойких предрассудков.

— Я счастлив уже потому, — ответил Рики, — что ты готов подарить мне свободу. Но куда мне идти, Ясон? Мое место — здесь, с тобой. Я люблю тебя и хочу быть рядом.

— О, Рики! — прошептал блонди, и в глазах его блеснули слезы. — Ты уверен? Ты правда так думаешь?

— Сомневаешься в моих словах?

— Но пойми, любовь моя, ты можешь остаться со мной лишь в качестве пета. Иных вариантов Юпитер не потерпит.

Губы монгрела тронула озорная улыбка.

— Знаю. Но я ведь не обычный пет, я — пет класса «А»!

Ясон схватил его и обнял так крепко, что Рики отчаянно запротестовал:

— Задушишь!

— Извини! — Блонди тут же умерил свой пыл. — Я просто… я так счастлив, Рики! Значит, ты твердо решил остаться со мной?

— Да, — с хитрой улыбкой ответил монгрел, — но только если ты будешь каждое утро приносить мне завтрак в постель.

Метель вишневых лепестков закружила блонди и его пета, а они не размыкали объятий и губ. Их поцелуй был таким же горячим и нежным, как и их любовь, которую они дарили друг другу свободно, не ведая больше сомнений и границ, отбросив гордость и себялюбие, отдавая всё без остатка и не требуя ничего взамен — идеальная любовь, исцеляющая любые душевные раны теплым прикосновением сказочной мечты.