Укрощение рыжего чудовища

– Ничего я не трус, – Варя толкнула стеклянную дверь. – Выхожу.

Люба действительно стояла возле ее машины. Короткая расклешённая норковая шубка, брюки для беременных. Варя некстати подумала о том, как, наверное, брат гордится женой. Любаву даже последние месяцы беременности красили. Подлецу, как говорится, всё к лицу. И мозги, что характерно, Любе тоже не отказали. Потому что ей хватило одного взгляда.

– Варя, что случилось?

– А что у меня может случиться? – Варя с независимым видом открыла машину. – Это вообще я должна у тебя спрашивать, что случилось. Какие новости? Как малышка?

– Зубы мне не заговаривай! – прищурилась Люба. Взяла золовку за плечи, вгляделась в лицо. – Всю ночь ревела? Из-за кого? Из-за этого, с розами?

Варя почувствовала, как задрожал подбородок. Ну, правильно. День рабочий окончился. Можно ослабить напряжение. И Люба так некстати…

– Так… – резюмировала сцену Любава. – У тебя дома выпить есть?

– Тебе же нельзя.

– Мне нельзя, а тебе надо!

– Вино, кажется, есть.

– Вот и хорошо. Проехали. Дома всё расскажешь.

– Любаш, да не стоит… Да и в твоём положении…

– Как миленькая всё расскажешь! – инквизиторским тоном пообещала Люба, садясь в машину. А в машине она вдруг положила руку на Варину, тронувшую рычаг ручника. – Варюшка… – сказала она неуверенно. – Ты мне только сейчас скажи… Ты не беременна? – Люба посопела носом. – Аборт? Выкидыш?

– Нет, – криво усмехнулась Варя. Вот только этого ей бы сейчас не хватало для полного счастья. Залететь от Тихого. От одного – «венеричка», от другого – ребёнок. Зашибись! Варя подавила всхлип. – Нет, Любаш, я не беременна. Я же взрослый человек, врач. Со мной таких глупостей не случается.

– Ага, – умиротворённо произнесла Люба. – Это хорошо. Поехали. Будем пить. И разговаривать.

– Понимаешь, Люб… – Варя качнула вино в бокале. Красное. Десертное. Сладкое. Как ирония – в контрасте с тем, о чём она собиралась говорить. – У меня парень был. В студенчестве. Ну, как парень – жених, наверное. Любила его. Сильно. Замуж за него собиралась.

– Юра? – подсказала Люба, осторожно пробуя горячий чай. – Что? – в ответ на удивлённый взгляд. – Ник рассказывал.

– А, ну да, – невесело усмехнулась Варя. – Кое-что Колька знал. Но не всё. В общем, изменил Юра мне. Но это не главное. А главное, что он меня заразил венерическим заболеванием.

Люба едва не поперхнулась чаем. Отодвинула кружку, прижала пальцы к губам и уставилась на Варю широко распахнутыми глазами.

– Да не пугайся так, – хмыкнула Варвара. – Слава богу, не сифилис, не гонорея, не еще чего похуже. Так, можно сказать, версия лайт. Трихомоноз. Слышала?

Люба потрясённо помотала головой.

– Коля знает?

– Нет, – Варя отпила вино. – Никому не говорила. Сама вылечилась. Да и стыдно.

– Да Коля бы тебя понял! – взбунтовалась Люба. – Он тебя, знаешь, как любит!

– Он бы Юрке нос сломал, – все-таки улыбнулась Варя. – А зачем это нужно? – махнула она рукой. – Да и кому?

– Ты его снова встретила? Он к тебе пристаёт? Из-за него ты плакала? – Любу снова прорвало на вопросы.

– Встретила, – Варя налила себе еще вина. – Другого. Снова влюбилась, блин. И мне даже показалось, что и меня тоже… Так, мать его, показалось! А меня вместо этого снова… – Она запила всхлип вином.

– Заразил? – потрясённо выдохнула Люба.

– Нет, – Варя смахнула упрямую слезу со щеки. – Я теперь не такая наивная, без резинок в руки не даюсь. Просто… Просто изменил. Застукала я его с поличным, Любаш. Голым с другой.

Тонкие изящные пальцы Любы Самойловой, те самые пальцы, которыми она умела виртуозно управляться с раскалённым стеклом, сжались в небольшие кулачки.

– Мне бы за горло его подержать… – свистяще прошипела она.

– Вот что со мной не так, Любашик, а? – тоскливо спросила Варя. – Один изменил, еще и «подарком» наградил. Другой изменил, да еще практически у меня на глазах. Мало того, что сначала говорят: «люблю», «моя», а потом обманывают и предают. Так еще и в морду тыкают – смотри, мол, какая ты дура. Наверное, и правда дура. Второй раз. На те же грабли. Почему так происходит, Люб? Почему мне только одни уроды попадаются? – все-таки всхлипнула Варя. Потом икнула.

– Не дури! – Люба сунула ей под нос бокал. – И с больной головы на здоровую не перекладывай! С тобой всё в порядке. Ты у нас умница, красавица и вообще – хирург. Отсекай ненужное! И, знаешь… – Люба забрала Варин бокал с вином и решительно допила остатки. – Бог троицу любит! Вот третий будет у тебя… – Она оттопырила большой палец. – Вот какой! Так что заканчивай киснуть и готовься встретить настоящего мужчину в своей жизни!

– Бокал отдай! – все-таки улыбнулась сквозь слёзы Варя. – Тоже мне, будущая мать, а туда же.

– Уже можно! – с непонятной уверенностью ответила невестка. – Ребёнок уже сформирован полностью, и от глотка вина ничего нам не будет. А мне надо! И… Ох… – охнула она и прижала руку к низу живота слева. – Дочь тоже возмущена мужской подлостью. Распиналась вовсю.