Укрощение строптивого лига

Проходили дни, и я все больше ощущала себя подопытной крысой с выработанным рефлексом на ток. Касание железной указки с кристаллом на ручке вроде бы не такое болезненное, однако неприятное. Так же изводило ожидание чуда, которое не происходило. Пребывая в отчаянии, каждую ночь я молилась всем богам, чтобы произошло малюсенькое чудо, и камень хотя бы на миг поменял цвет. Это вселило бы в меня надежду и предало сил.

— Сатиабовые пустоши негативно повлияли на вашу магию, — иногда вздыхала моя наставница и сразу же бодро добавляла: — Придется приложить больше старания!

Ера Далеу больше не казалась мне безжалостной и сухой самодуркой. Наставница имела идеальную осанку и держалась так, будто родом из аристократической семьи, хотя приставка «ера» свидетельствовала о простом происхождении. И все же теперь я видела, что она умна, сдержанна и целеустремленна, а за внешней холодностью скрывает ироничность, юмор и доброту к ученикам. Леолия Далеу вызывала уважение. И все же сомнения не давали мне покоя. Потребовалось время, чтобы собраться с духом и спросить ее откровенно:

— А вы уверены, что дар спит? Может быть, его у меня нет?

— Когда я касаюсь вас медным стило, чувствуете нечто? Судя по тому, как на него коситесь, чувствуете, — ера Далеу улыбнулась. — Тем не менее, это не магия. Это лишь сила, которую нужно воплотить в магию. Первоначально следует научиться обращаться к силе мгновенно, затем предстоит долгий и упорный труд над первым магическим «крючком».

Обычно, стоит раз испытать спонтанный выброс магии — начальный «крючок» готов. Это память тела, воспоминания тех ощущений. Через них удобнее всего учиться создавать крохотные искры магии. Поскольку у вас «крючка» нет, придется или дожидаться спонтанных выбросов, или вырабатывать его, используя воображение… — наставница разошлась и с воодушевлением рассказывала о следующих занятиях. Я же, огорошенная новостью, хлопала ресницами и пыталась сдержать истерический смешок.

«Приехали! Здравствуй воображаемая палочка Гарри Поттера, пассы руками над дымящимся котелком», — так и вижу себя на кухне, с воодушевлением шепчущей: крэке, пэкс, фэкс или вингардиум леви-о-са. Но деваться некуда: от меня ждут результата. Да и отступать нельзя. Тирс любезен, Эдалина великодушна, и все же я для них — обуза. Они терпят меня ради интересов Миритии.

Аппетит пропал, настроение постоянно оставалось апатичным. Теперь утром я быстренько завтракала перед занятиями бутербродами в своей комнате, потом до часу-двух занималась, потом обедала с Нормерами и уходила к себе, чтобы почитать умные книжки. Там же я перекусывала бутербродами, потом спускалась к ужину, вежливо отвечала на вопросы, улыбалась и старалась быть неприметной.

С Тирсом мы ежевечерне катались на скаперте по Диртии, чтобы все видели, что сам викарт Нормер Рийский не сомневается в подлинности моего титула, и помолвка остается в силе. В такие моменты я старалась быть сдержанной, понимая, что тяжело не только мне.

После посещения императорского дворца и личной встречи с Максильеном, я четко осознала, что даже викарт — родственник императора — в этом мире подневольный человек. Цезарь велел — и нет места спорам.

Лишь леер Ворвик, в последнее время часто наведывающийся к нам на обед или ужин, мог приободрить меня. Как отставной военный маг, он привык говорить откровенно, но как умный мужчина излагал мысли, даже неприятные, осторожно. А его оптимизм и юмор мне импонировали.

— Ваши вечерние выезды будоражат умы жителей столицы, — как-то заметил маг, отрезая на почти прозрачной фарфоровой тарелке сочный кусочек мяса. — Часть их, Вера, очень вам завидуют и от того преисполнены негодованием. Другие считают вашу историю романтичной, а поступок викарта — мужественным и доказывающим истинность ваших чувств.

— Да, Тирс такой, — я заставила себя мило улыбнуться. Однако смотреть на Тирса и изображать влюбленный взгляд, как мог он, не стала. Да и во мне росла убежденность, что наши отношения с Райским Ворвик давно раскусил и теперь наблюдает, как мы, два абсолютно разных человека, притираемся друг к другу и справляемся со слухами. Вздохнула, и маг полюбопытствовал:

— Как ваши успехи в освоении магии?

Я закатила глаза и снова вздохнула.

— Не забывайте про крайний метод! — обнадеживающе напомнил он. — Но он подходит только совершенно отчаявшимся натурам.

— Я помню, благодарю.

— Между прочим, недавно нас навестила знакомая Дарии. Ливра Фоус знает, что я теперь часто бываю у вас, и решила побыть аэрским шпионом, — Ворвик хмыкнул в седой ус. — Боюсь, Вера, я ошибся и наговорил много лишнего, — он озорно окинул взглядом меня, Тирса, Эдалину. — Теперь остерегайтесь лиер с незамужними дочерьми. Яд, капающий из их уст, убьет и гадюку.

— Рассказали, как викарт носит меня на руках, кормит с ложечки и сдувает пылинки? — улыбнулась я.

— А как вы догадались? — изобразил удивление гость. — Вас, Вера, считают роковой лиерой, сумевшей покорить неприступный бастион, как генерал Львок — Тофему! — после слов Ворвика Тирс закашлял, а я рассмеялась.