Укрощение строптивого лига

— А как же! День, когда я планировала посетить ее, совпал с дежурством в паре с Виалиной. Она была послушной, робкой, а мне предстояло подбить ее на целое приключение! Сбежать в обеденный час и добраться до дешевого постоялого двора на окраине города.

— Знаменитая предсказательница остановилась именно там? — ехидно подметил Тирс. — Да!..

— И как вам это удалось? — спросила я, заинтригованная историей.

— Помог случай. Нервничая, я разбила одну из ваз наставницы. Виалина испугалась, и я соблазнила ее на бегство под предлогом, что видела в одной лавке точно такую же!

— Ну-ну, — хмыкнул Тирс. — И?

— Аадарой оказалась старуха в выцветшем наряде, обвешанная множеством дешевых бус. Своим видом и предсказанием она произвела на нас такое впечатление, что после визита к ней и мне, и Виалине стало не до вазы.

Мы с Тирсом невольно вытянули головы к Эдалине.

— Оракул начала с Виалины. Предсказала ей раннюю смерть, так же смерть мужа, а затем и ее будущего ребенка. А мне невероятно удачный брак с особой императорской крови и единственного сына, который будет по жизни одинок, — она вздохнула. — В пансионат мы вернулись вовремя. Конечно же, без вазы. В назидание меня заперли на сутки в кладовке. Это ерунда, однако Виалина прокралась ко мне и через замочную щель сообщила, что хочет еще раз посетить гадалку. Но я захотела тоже! Поразмыслив над словами старухи, я поняла, что мое предсказание не такое и радостное. Ведь любой матери хочется, чтобы ее дети были счастливы.

Виалина проявила недюжую изобретательность и храбрость. Раздобыла ключи от черного входа, выпустила меня, и ранним утром, едва край солнца появился над небосводом, мы перебрались через забор и побежали на окраину города. Только предсказание оракула, что мы еще поживем, придавало нам храбрости. Ведь, чтобы сократить путь, мы пошли через ремесленную улицу… Ох, и дрожали мы от каждого шороха…

Стоило вспомнить, как прошло мое посещение ремесленного квартала, я прониклась атмосферой побега двух юных пансионаток. Но викартесса продолжила рассказ, чем отвлекла меня от воспоминаний.

— От нашего грохота проснулся весь постоялый двор. Владелец ругался, но мы не уходили, и тогда он пригрозил гадалке, что если она не избавится от двух дурочек, выставит ее вон. Вот так, сонная гадалка, едва продравшая глаза ото сна, приняла нас вновь, — Эдалина сделала театральную паузу. — Старуха сказала, что есть вероятность изменить наши судьбы, если мы выполним одно условие, — она снова замолчала.

— И? — поторопила мы ее. — Какое?!

— Она сказала, что Альдера, возможно, смилуется, если мы с Виалиной подарим ДРУГ другу самые дорогие вещи, которые у нас есть.

Ничего себе поворот! Мы с Тирсом растеряно заморгали.

— У Виалины были две любимые ценности: простенькое колечко, доставшееся от прабабки, и невзрачный камушек, который она почему-то очень берегла. И когда встал вопрос, чем обменяться, она решила отдать кольцо. А мне казалось, что кольцо должно остаться у нее. Вот я и написала ей на уроке чистописания ту записку.

— Но она подарила кольцо?! — не выдержал Тирс. — Ведь была же продажа камня Дотвигами!

— Нет, — покачала головой Эдалина. — Виалина отдала камень, как я и просила. А я отдала ей родовой амулет, защищавший от проклятий.

— Что-то я не понимаю, — выдохнула я.

— Я тоже, — подтвердил Тирс. — Если подвеска подарена тебе, то как Дотвиги могли продали ее Максильену?

— А они не продавали. Я долго носила ее, не снимая, пока Спаст случайно не подметил особенности подвески. Маг расспросил, откуда она, есть ли еще подобные камни, и пришлось рассказать, что подарила подруга. Подвеска была дорога мне, но ради блага Миритии я преподнесла ее Максильену. А потом один из помощников Спаста, работавший над артефактом, проболтался о замечательных свойствах Небесного камня. Так пошли слухи, что это невероятно ценная вещь. Разорившаяся Вирнестия, подзуживаемая советниками, решила извлечь выгоду. Предъявила стародавнее описание приданого, что давалось за матерью Веры, и объявила во всеуслышание, что подвеску забрали у них незаконно. Разгорелся скандал. При таких обстоятельствах Максильену ничего не оставалось, как объявить о пожаре в хранилище. И тогда встал вопрос о настоящей наследнице. Видишь, мы все-таки изменили судьбы.

— Но Виалины и ее мужа нет, — напомнил Тирс.

— Потому что она надела мой защитный артефакт на дочь, а не на себя. Когда неотвратимое проклятье внезапно обрушилось на нее, Лазар пытался помочь, но не вышло. Они угасли меньше чем за два дня, однако успели спрятать Лазарию. Вот такая история, — вздохнула Эдалина.

Я сидела и молчала. Едва попав в этот мир, мучилась вопросом: почему оказалась вдалеке от своего мира, без родителей. А оказалось, что они меня спрятали подальше от опекунов. И что мама выбрала меня, потому что очень любила.

После такого открытия я переволновалась, расстроилась и долго не могла уснуть. Но под утро сон все же сморил.

Глава 41