Укрощение строптивого (СИ)

Мать сжала губы, глаза её снова наполнились слезами. Ну вот, он снова расстроил маму. Но, с другой стороны, что с ней делать, если она вечно лезет не в своё дело, если не считается с его желаниями? Шерлок снова закрыл глаза, чтобы не видеть, как мама плачет и не расплакаться самому.

Мягкая родная ладонь погладила Шерлока по волосам, вслед за этим раздались удаляющиеся шаги. Кажется, она простила его очередную дерзость. Это главное, а муж перетопчется, не дождётся от него извинений. За что ему извиняться? За то, что альфа против воли Шерлока оплодотворил его? Шерлок вновь открыл глаза лишь после того, как негромко хлопнула дверь. Окружающая обстановка теперь виделась ему намного чётче. Более чёткими и ясными становились и его мысли. Омега ощутил усиливающуюся боль внизу живота и озноб. Действие наркоза проходило, и проявлялись все «милые» симптомы, обычно сопутствовавшие аборту. Почувствовав, насколько у него пересохло во рту, Шерлок попросил пить. Медсестра дала ему немного воды и посоветовала постараться уснуть. Вновь провалиться в забытье казалось спасением от всех проблем. Для этого Шерлоку не пришлось прикладывать особых усилий, слабость и остатки наркоза в крови сделали своё дело.

Когда он снова проснулся, то рядом с ним сидел Джон. Он выглядел смертельно уставшим, словно сам потерял много крови и не спал несколько суток. Джон держал его за руку. Вот уж с кем Шерлок не желал сейчас разговаривать. Однако пришлось. Они обменялись парой ничего не значащих фраз, затем альфа, вытащив небольшую бутылочку, сообщил ему:

- Врачи посоветовали дать тебе немного кагора для восстановления крови.

Вино могло притупить не только боль, но и чувство вины, периодически накатывавшее на Шерлока, поэтому он не стал отказываться. Выпив пару глотков, он согрелся и снова вернулся в блаженное настроение. Но только он расслабился, как Джон склонился и обнял его, шепча:

- Ты так напугал меня. Зачем ты это сделал?

- Не «зачем», а «потому что». Разве это не очевидно? – фыркнул Шерлок, ему сейчас снова было море по колено.

- Почему ты не поговорил со мной, не посоветовался? Ведь мы оба принимали участие в зарождении этой жизни, и у меня тоже есть право голоса.

- Чтобы ты воспользовался этим правом и не дал мне избавиться от ребёнка? Ты и так отнял у меня свободу, я не хотел, чтобы ребёнок забрал те жалкие её крохи, которые у меня ещё оставались, - сожаление, шевельнувшееся было в душе Шерлока при виде расстроенного мужа, исчезло без следа.

Джон был не просто расстроен, а полностью выбит из колеи. Этот упрямец – его супруг – готов был рисковать здоровьем, а возможно, и жизнью, лишь бы не менять своих принципов и образа жизни. Джон не мог понять позиции Шерлока, однако он вынужден будет с ней считаться, если хочет сосуществовать с ним и дальше. Джон задумался. Он-то хотел, но вряд ли Шерлок желал того же. Его поступки, красноречивее слов говорили о том, что он относится к альфе как к врагу, отнимающему его свободу. Ох, зря Джон раньше не воспринимал всерьёз высказывания супруга, считая, что Шерлок просто выпендривается, подобно многим другим омегам, набивая себе цену, желая быть завоёванным. К этому нестандартному омеге нужен был иной подход, Шерлоку нужна была любовь, а не дрессировка. Но сможет ли Джон сейчас исправить ситуацию? Сможет ли заслужить доверие Шерлока? Ведь и ежу ясно, что, оставь он всё, как есть, это приведёт к ещё большему отчуждению. Стоит ли всю жизнь жить с омегой, который тебя не любит? Многие так жили, даже не задумываясь об этом. Поначалу химия и физиология течных вязок заменяли паре альфа-омега любовь, затем их связывали совместный быт, привычка и общие дети, заботиться о которых было легче вдвоём. Но Джону этого было недостаточно. Он хотел, чтобы Шерлок испытывал к нему настоящие чувства, а не просто позволял иногда пользоваться собой как сексуальной игрушкой.

Они больше не возвращались к этому разговору, но каждый из них сделал из него выводы, и выводы эти были диаметрально противоположными. Джон понял, что, пытаясь подчинить Шерлока, он может только сломать его и решил проявить терпение и заботу, а омега счёл, что альфа не простил его, а значит, обязательно отыграется на нём позднее.

Два дня спустя в Лондон вернулся Майкрофт и пожертвовал Шерлоку пинту своей крови и целый ворох бесплатных братских советов. Ещё через два дня Шерлока выпустили из больницы, предписав месяц полового покоя.

Он был всё ещё очень слаб. Настолько, что после недолгого переезда из больницы домой снова почувствовал головокружение и тахикардию. Из-за этого он был вынужден провести несколько дней, почти не вставая с постели. Надо отдать должное, муж был с ним очень заботлив, порой даже нежен, однако Шерлока не покидало тревожное ожидание последующих карательных санкций. Омега всякий раз сжимался в напряжённый комок, когда Джон усаживался рядом с ним и пытался обнять его.

- Не приставай ко мне. Мне всё равно сейчас нельзя, - раздражённо сказал он однажды, сбрасывая с себя руку альфы.