Уходят Петручио, Катарина и Грумио.
Уходят.
Акт IV
Сцена 1
Загородный дом Петручио. Входит Грумио.
Пропади они, все заморенные клячи, все сумасшедшие хозяева и грязные дороги! Бывал ли когда-нибудь кто так бит, бывал ли кто так замазан, уставал ли кто-нибудь так? Меня послали вперед развести огонь, а сами потом придут греться. Не будь я «маленький горшок, что на тепло легок», право, у меня губы примерзли бы к зубам, язык к нёбу и сердце к желудку раньше, чем я развел бы огонь, чтобы оттаять. Но оттого, что я дую на огонь, мне тепло становится. По такой погоде и более крупному человеку, чем я, было бы холодно. – Эй, Кертис.
Входит Кертис.
Кто зовет меня таким замороженным голосом?
Кусок льда. Если сомневаешься, можешь скатиться по мне от плеч до пяток, для разгона имея все расстояние от затылка до шеи. Огня, добрый Кертис!
Хозяин с женою едут, Грумио?
Да, Кертис. Так что огня, огня! Да не заливай его.
Что же, она такая упрямица, как о ней идет молва?
Была, Кертис, до этого мороза. Но, как ты сам знаешь, зима укрощает и мужчину, и женщину, и скотину, так что она укротила и старого моего хозяина, и новую мою хозяйку, и меня самого, дружище Кертис.
Пошел прочь, трехдюймовый дурак! Я тебе не скотина.