Укрощение Зверя (СИ)

Дожди, казаки, а тут ещё предстоящая большая битва. По слухам, русские сумели набрать около восьмидесяти тысяч в свое войско. Что же сделать выгоднее? Разведка докладывает, что во всех храмах и церквах Москвы идут массовые моления. Русские молятся о своей победе и особенно надеяться на икону из города Владимира. Говорят, что на ней изображена святая Марьям, мать пророка Исы [82]. И, что она обладает чудесными свойствами. Какими свойствами может обладать кусок дерева с изображенной на нем женщиной? Смешно. Аллах вообще запрещает изображать живое. Вот пехота, артиллерия, и особенно конница – эта сила может помешать захвату страны. Но у русских мало конницы и пехоты. Может быть, взять Москву, а потом повернуть на Азербайджан? Взять Москву можно будет только когда посохнет земля. А когда это будет? И Мираншах, он в опасности!!!

Придворные приходили и уходили. Тимур принимал ежедневные доклады от своих командиров, все шло как обычно. Но… решение не было принято.

Медленно, склонив голову, чтобы не смотреть в глаза Повелителю зашел ординарец. Тимур выдержал небольшую паузу. Что бы ни случилось, он должен внушать почтение и страх своим людям. Чем больше пауза, тем больше почтение и страх. Ординарец поднял глаза на короткое время. Тимур кивком разрешил ему говорить.

– Повелитель, прибыл посол Шамсутдин Бури. Утверждает, что привез царевича Касима.

– Пусть войдет.

В шатер вошел Шамсутдин Бури и сразу упал на колени перед Тимуром. На всякий случай. И опять Тимур сделал паузу, но на этот раз пауза тянулась долго. Опустивший глаза в пол посол уже не знал, что думать, но вдруг раздался голос Тимура:

– Встань Шамсутдин.

Посол встал и машинально отряхнул колени.

– Отвык от наших обычаев? У московитов не приходилось падать ниц?

– Честно говоря, не приходилось, Повелитель. Я посол великой державы, не должен стоять на коленях перед врагами своей страны.

– Правильно рассуждаешь, Шамсутдин. Такой разумный человек должен жить долго и счастливо. Как с тобой обращался московский князь?

– Достойно, господин. Я ни в чем не знал недостатка.

– Ты передал князю Василию мою волю?

– Да, Повелитель и он написал вам ответ.

– Где он?

– Письмо со мной.

– Читай.

Шамсутдин развернул пергаментный лист с прикрепленной к нему большой золотой печатью московского княжества и начал читать.

– Брату моему Тимуру Гуркани, Повелителю половины Мира…

Тимур раздраженно дернул плечом.

– Оставь себе все эти славословия! Читай по делу!

Посол испуганно вздрогнул, быстро пробежал текст глазами и продолжил чтение.

–  Царевича Касима мы тебе возвращаем. Нам предателей тоже не нужно. Сегодня он предал тебя, а завтра нас предаст. Только с царевичем этим случилась неприятность. Был он на охоте и скакал за лисицей. На коне не удержался и с коня того упал. На беду его случился рядом пень. Он об тот пень головой и ударился. Рану на голове наши врачи залечили, а память и разум царевичу вернуть не смогли.

Налог за защиту мы обязались платить хану Тохтамышу, если Тохтамыш откажется нас защищать – будем платить тебе. Законы степи нам ведомы. Ведомы и тебе. Но сумму налога обсудить надо.

Детей хана Тохтамыша просим у нас оставить. Он их поручил московского князя заботе. Я, Василий, князь, ему в этом саблю целовал. Прости, отдать не должно. Да и отроки они ещё совсем малые. За вины отца своего отвечать не обязаны. Закон степи и об этом говорит тоже.

Тохтамыш-хан тебе враг, нам тоже. Прошу тебя, брат мой, позволь мне наказать его.

Шамсутдин Бури поднял голову.

– Это все, Повелитель. Если пропустить величание и славословие, то все.

Тимур задумался. Царевича вернут – он этого не ожидал. И разведка подтверждает, что Касим заболел и из города, жалованного ему московским князем уехал. Значит вернут. Дань платить будут. Хотят поторговаться – это естественно. Но платить не отказываются. Детей возвращать не хотят, но предлагают помощь против Тохтамыша. Помощь не нужна, но предложение показывает, что готовы подчиниться. Нужно думать.