Укроти меня, или Грани раскола

— Да, на обратную ее сторону. То есть куда-то в пустоту изнанки мира. Пусто́тная пентаграмма, как я уже сказала. Такую очень сложно создать, нужно быть очень продвинутым верховным магом, чтобы суметь правильно в одну точку направить энергию. Это создает определенный энергетический коллапс, который сжирает настолько много магии вокруг, что она временно исчезает полностью, словно бы ее и не было вовсе. То есть эта пентаграмма поглотила все энергетические потоки на несколько миль вокруг. А так как потоки состоят преимущественно из белой магии, то она и не работает сейчас. Вернее, она как бы есть, но нет в воздухе энергетического проводника, чтобы эту магию преобразовать в заклинания. Черная магия использует другие энергетические проводники, поэтому она продолжает работать.

— Жертва выбрана какая-то особенная, или нет? — спросил генерал. — Почему именно мистер Хоркинс? Мои подчинённые просмотрели информацию о нем, но не нашли ничего, за что следовало бы зацепиться.

— На этот вопрос я вот так сразу ответить не могу, нужно подумать как следует и всё проанализировать. Маловато вводных данных.

Генерал тяжело вздохнул, покачал головой.

— Плохо дело. И жаль, что бедняге уже ничем не помочь. Что ж, остается только похоронить его…

— Его нельзя хоронить, — неожиданно резко возразила Эльза. — Жертву нужно сжечь. Прямо здесь.

— Протестую, — подал голос инквизитор. — Тело погибшего необходимо передать родственникам. Его нужно похоронить по-человечески.

— Ну, можно, конечно, и родственникам передать, и похоронить по-человечески, если вам нравится перспектива распространения немагической зоны на весь Форланд, — донельзя едким голосом произнесла Эльза.

В помещении на миг повисла гнетущая тишина.

— А такая угроза реально есть? — уточнил Ильфорте.

— Она вполне может быть.

— То есть вы не уверены, что антимагическая зона может продолжить расти? — скептично спросил генерал. — Мне нужно знать точно.

Эльза малодушно пожала плечами.

— Ну, можете проверить. Расскажете мне потом о последствиях. Если сможете достучаться до меня без магии, конечно.

Генерал Мэколбери отчетливо скрипнул зубами, но все же отдал приказ инквизиторам сжечь жертву и зачистить все последствия черного колдовства. Однако его тут же осадила Эльза:

— Нет-нет, не торопитесь, сжигать буду я. Нужно правильно закрыть пентаграмму, потому что она все еще открыта и представляет собой прямую угрозу для жителей всего Форланда. Потому и сжигать надо, причем особым образом. Вы, двое, — обратилась она неожиданно к нам с Калипсо. — Будете замыкать круг вместе со мной.

— Протестую! — воскликнул генерал, громко стукнув тростью по полу. — Они еще совсем дети, к чему им эта черная магия? Я против вмешательства детей в процесс. Мы вызовем своих специалистов.

Мне на миг захотелось выдернуть эту трость из его рук и огреть ей самого генерала по голове.

Я с усмешкой покосилась на Калипсо, у которого на лице было написано все, что он думает по поводу обращения «дети» в отношении его персоны.

Нет, правда, называть нас детьми — это какая-то высшая форма идиотизма. Особенно учитывая, что мы являлись воспитанниками Армариллиса, где любой совершеннолетний маг был минимум на голову выше всех ровесников по уровню магического развития. Фортемины развиваются магически быстрее, да и нас с детства муштруют на битвы с нечистью. Мы в этом растем, мы в этом варимся, и закрытие круга пентаграммы для нас — не из ряда вон выходящее событие, а лишь одна из наших повседневных обязанностей, в принципе.

Эльза посмотрела на генерала, как на полного идиота.

— А я протестую против вашей персоны в этом помещении, — прямо сказала она. — Отправляйтесь в Генеральный Штаб, чего вы вообще сюда приперлись?

— Вы нарываетесь, госпожа, — гневно сузил глаза Мэколбери.

— «Моя госпожа», я просила ко мне так обращаться.

— Эльза, успокойся, — одновременно с этим произнес Ильфорте.

Он положил руку на плечо Эльзы в успокаивающем жесте, но та лишь раздражённо скинула ладонь и возмутилась:

— Не, ну а чего он бесит меня?!

— Действительно, — едва слышно пробормотал Калипсо.

Я не смогла скрыть шкодливую улыбку.

Ильфорте тем временем произнес, обращаясь к генералу:

— Прошу всех успокоиться. А госпожа Эльза приносит извинения, правда, милая?

— С чего бы это? — громко возмутилась Эльза, игнорируя возмущенный взгляд Ильфорте. — Я не приношу никаких извинений. Я еще и матом добавить могу. Надо?

— Не стоит, Эльза, — ровным голосом произнес Ильфорте, взглядом умоляя замолчать. — Я понимаю и принимаю твою демоническую вздорность, но давай мы все же будем относиться с уважением ко всем вокруг. И особенно — к генералу Мэколбери.

— А я что, без уважения, что ли? — притворно удивилась Эльза.

И еще раз надула жвачку и громко лопнула пузырь.

— Обожаю твою маму, — шепнул Калипсо с картинным придыханием, так тихо, чтобы слушала только я. — Великолепная женщина. Любого качественно в могилу сведет.

Я не удержалась и прыснула в кулак.

Генерал Мэколбери смерил нас уничтожающим взглядом, и я тут же постаралась стереть с лица предательскую улыбку. Получалось из рук вон плохо.