Укроти меня, или Грани возрождения (СИ)

Так смотрят на унылого актера, который плохо справляется со своей ролью, но играет так смешно, что не хочется быстро смахивать его в сторону, а очень интересно, какая у него там будет следующая реплика в этой очумительной истории?..

— С этого дня не инквизиция подчиняется фортеминам, а фортемины подчиняются инквизиции, — громогласно произнес генерал важным таким тоном, обведя взглядом притихших посетителей кафе. — Так будет правильно. Так будет верно. Инквизиция избавится от вашего гнёта и вздохнет полной грудью. Весь Форланд скажет мне спасибо! А вы — знайте свое место!

И уставился на Ильфорте с видом победителя.

На лужайке повисла звенящая тишина, было слишно лишь шум бурной реки Быстротечной. Все посетители кафе смотрели только на Ильфорте и генерала, не смея издать ни звука.

Элизабет тоже молчала. Она вытаращилась на генерала дикими глазами и в смятении перевела взгляд на Ильфорте, мол, что делать?

Ильфорте и сам какое-то время молча смотрел то на генерала, то на антимагические наручники, недоуменно вскинув брови. Он молчал, и все вокруг молчали, ожидая какой-то реакции от Ильфорте Брандта, который, вообще-то, входил в Верховный Совет Инквизиции, а теперь вот что… арестовали? Серьезно? И как же теперь?..

— Пройдемте со мной, мистер Брандт, — властным голосом произнес генерал. — Я, так уж и быть, окажу вам честь и самолично проведу вас в темницу.

Он явно наслаждался моментом своего триумфа. Тем потрясением, которое произвел сейчас на всех инквизиторов, сидящих за столиками и обеспокоенно переглядывающимися друг с другом.

Ильфорте посмотрел на генерала, как на идиота.

А потом в голос расхохотался, запрокинув голову.

Хохотал Ильфорте искренне, открыто так. Это был не нервный смех заключенного под стражу, а неудержимый хохот человека, услышавшего отличную шутку. Он смеялся так громко и долго, что, кажется, генерал начал чувствовать себя неуютно. Во всяком случае, улыбка его потускнела, стала более напряженной. Клоян, стоявший с Рокандом и другими инквизиторами чуть позади генерала, нервно переступил с ноги на ногу, подозрительно поглядывая на хохочущего Ильфорте.

— Я сказал что-то смешное, мистер Брандт? — холодно произнес Мэколбери, не выдержав затянувшейся сцены гомерического хохота.

— Томсон… Вы фееричный кретин, — сквозь смех простонал Ильфорте. — Арестовать… Меня! О боги…

— Боги вам не помогут. И вообще никто не поможет. Наручники антимагические, из особой зачарованной стали, они способны сдержать любого верховного мага, — продолжал генерал под аккомпанемент неумолкающего хохота Ильфорте, который уже перерос в откровенный ржач. — Да что же вас так веселит, мистер Брандт?

В голосе генерала послышалось явное раздражение.

— Да так, одна сущая мелочь… Видите ли, Томсон… Вы не учитываете одну вроде как маленькую, но очень важную вещь…

— Это какую же? — снисходительно усмехнулся Мэколбери.

— Вы не учитываете нас, — раздался холодный голос сбоку от Томсона.

Генерал повернулся и замер на месте, потому что в шею ему уткнулось острое лезвие длинного меча, который держал в руках Эрик.

Но это было не всё. Вся лужайка и вообще всё свободное пространство в кафе и вокруг кафе мигом оказалось заполонено другими фортеминами, которые продолжали пребывать и пребывать… За считанные секунды сюда телепортировалось около двух сотен солдат равновесия. И оружие в руках каждого воина было обнажено и нацелено на генерала. Тот не издал ни звука, но лицо его на глазах приобрело бледно-зеленоватый оттенок.

Вперед шагнул голубоглазый мужчина в черной униформе, с длинными белыми волосами, заплетенными в очень длинную тугую косу.

— Если вы выступаете против Ильфорте, Томсон, то вы выступаете против всего Армариллиса, — лениво растягивая слова, произнес Заэль, подкидывая на ладони смертельный шар. — Армариллис горой будет стоять за каждого своего солдата, и уж тем более — за своего Наставника. Уверены, что хотите сражаться со всеми нами? — он ослепительно улыбнулся и взмахнул своей правой рукой, выпуская из нее длинные когти-лезвия.

Генерал не предпринимал никаких попыток сбежать или защититься. Он продолжал стоять на месте, до побелевших костяшек пальцев сжав трость.

— О-о-о, это так мило, что вся фортеминская шобла собралась защитить своего «папочку», — яростно прошипел Мэколбери.

Заэлю эти слова чрезвычайно не понравились. Он зло сузил глаза и решительно шагнул вперед, но был остановлен голосом все еще посмеивающегося Ильфорте:

— Спокойно, Заэль. Спокойно. Ты же видишь, что ему только и остается, что кидаться в нас острыми словами. Не распыляйся на мелочи. Эрик, опусти меч, дырявый генерал будет так себе декором для инквизиции.

— А без своих подопечных вы хоть что-нибудь сделать можете? — процедил сквозь зубы Томсон, с ненавистью глядя на Ильфорте. — Или взрастили марионеток себе развлечения ради и теперь радуетесь, как они пляшут под вашу дудку?