Укротить ловеласа

- А знаешь, я устал тебе что-то доказывать, - Платон вскинул руки, изобразив капитуляцию. - Тебе самой это нравится. Я - плохой, я - всегда во всем виноват, а ты -святая. Жертва. Спаситель в юбке. И плевать, что я делаю. Что за последние месяцы я ни разу никуда не опоздал, что я слушаюсь тебя во всем, как чертова собачонка. Даже долбанное расписание себе составил, чтобы ты, не дай Бог, лишний раз не перенервничала. И скольких девиц ты выловила из моей постели после Вены? Хочешь, я подскажу? Ни одной, Надя. Ни од-ной.

- Пара месяцев ничего не меняет, - уже не так уверенно возразила она.

- Ну, конечно. Ты ведь уже распределила роли, тебе так проще. Какая разница, что я звонил Воскобойникову и договаривался насчет тебя?

- Ты... что?! - Надя отшатнулась, как от пощечины. - Зачем ты ему звонил?

- Думаешь, я дурак? И не понял, что концерт в Вене был полным провалом? Я с ним часа полтора, наверное, трепался, убеждал, что ты из кожи вон лезешь, стараешься, просил, чтобы тебя оставили со мной и дали нам обоим второй шанс. А он уже тогда хотел отдать меня другому агенту!

- Как ты мог?! - Надя, как загнанная дичь, метнулась в сторону, потом в другую, не зная, куда себя деть. - Надо было меня предупредить! Спросить, посоветоваться. Черт, это мой начальник! Моя работа!..

- И кто после этого зациклен на себе? - тихо спросил Платон и натянул, наконец, футболку.

- Да кто так поступает? Выставил меня. Как не знаю, кого!

- Друзья так поступают! Люди, которым не все равно! Хоть ты в это и не веришь. Тебе не приходило в голову, что ты сама меня все время отталкиваешь? Весь этот твой хваленый профессионализм. Это просто щит! Ты боишься меня к себе подпустить, вот и все! И сама себе не хочешь признаться, что я тебе нужен!

- Неправда! - Надя упрямо мотнула головой и попятилась к двери.

- Давай, продолжай отрицать. Убегай! - Платон догнал ее. - Знаешь, кого ты мне напоминаешь? Басня была такая. Там собака поймала зайца и то лизала его, то кусала.

- Да иди ты со своими притчами! С меня хватит! - и Надя ломанулась на кухню за сумочкой, но Платон не отставал от нее ни на шаг.

- Ты нарочно меня дразнишь! - не унимался он. - То смотришь на меня, как диабетик на шоколадку, то вся из себя такая деловая: «В три репетиция, в семь концерт, замени струну, проверь костюм.» И делаешь вот такое лицо. Да-да, вот как сейчас. Будто села на жвачку! И на ревность специально разводишь!

- Все! - выкрикнула Надя, перекинув сумочку через плечо. - Замолчи! Или я.

- Или ты - что? - он преградил ей путь в прихожую. - Ну, давай! Откажешься от меня? Лизе передашь, как какую-то вещь?

- Пусти.

- Нет уж, давай, договаривай!

- Пусти!

- Не можешь?! - Платон победоносно ухмыльнулся. - А я тебе скажу, почему! Потому что ты хочешь меня. Я тебе нужен, ясно? И весь этот инстаграм ты придумала, потому что это твои, Надя, слышишь, твои фантазии! Тебе нравится, когда я флиртую, подмигиваю, когда строю из себя донжуана. Давай, признайся! Сколько раз ты по ночам меня представляла себе?

- Пусти сейчас же!

- Ты прикрываешься этой работой! - Платон не дал ей вырваться. - Просто чтобы больше времени проводить со мной, тебе это нравится! Я еще сомневался до сегодняшнего дня, но мы оба видели, как ты отреагировала на поцелуй! Признайся уже, что влюблена в меня!

- Нет! - она с силой толкнула его в грудь.

- Да, Надя. Ты поэтому так боишься, что меня заберет Лиза или кто -то другой. Что бы ты про меня ни говорила, ты готова глотку прогрызть любому, кто захочет меня прибрать к рукам! И поэтому тебя так бесит Леля! А зря, потому что...

- Скажи еще, что между вами ничего не было! - Надя протиснулась мимо Платона, пока он сочинял очередной бред. - А сережку ты совершенно случайно нашел. Да?

- А что, собственно, за претензии? - Платон догнал Надю, когда она уже нацепила туфли.

- Или я должен хозяйство в узел завязать и ждать, пока ты до меня снизойдешь? Это не так работает!

- Конечно! Лучше я буду сидеть и молча ждать своей очереди. Ну, спасибо! - она присела в показушном реверансе. - Одарил безнадежно влюбленную в тебя дуру!

- То есть ты все-таки признаешь это? - Платон проигнорировал сарказм.

- Да лучше сдохнуть! - выпалила Надя и выбежала за дверь. Бросилась по лестнице так, что гул от ее топота разнесся по всему подъезду.

- Репетиция в три! Не опаздывай! - крикнул Платон, перегнувшись через перила.

- Катись ты!..

Она неслась по тротуару локомотивом. Из ушей валил пар, громко стучали каблуки, а еще хотелось орать на всю улицу, словно крошечный машинист в ее груди отчаянно тянул за гудок. Надя не видела ничего перед собой, чудом не врезалась в фонарный столб и никого не свалила с ног. Толкнула какого-то мужика, но тот даже не выругался: московская публика привычна к спешке.

Конечно, Наде частенько приходилось скакать по городу сайгаком, но впервые она не представляла даже, куда бежит. Очнулась только на перекрестке, когда мимо, сигналя, пронеслось такси.

- Совсем больная? - проверещал водитель фальцетом, а Надя так и не успела понять, мужчина за рулем или женщина.