Укротить сердце (ЛП)

Мне хочется ударить этого ублюдка. Но потом я вспоминаю Эмми Лу. Я бы сделал то же самое. Черт, я уже сделал. Если для того, чтобы добраться до Руби, мне придется выслушать все дерьмо от ее брата, я сделаю это.

Я иду к тебе, малышка.

Я подхожу к нему вплотную. В моем уверенном взгляде нет никаких сомнений.

- Я выбираю ее. Я люблю ее. Что бы с ней не случилось, я буду рядом. Буду с ней, если она заболеет. Подхвачу ее, когда она потеряет сознание. И я никогда не оставлю ее.

Внезапно на глаза Макса наворачиваются слезы.

- Ты серьезно?

- Клянусь своей жизнью.

Макс смотрит на отца, и между ними происходит молчаливый диалог. Затем он кивает и отходит в сторону.

- Иди, - говорит он, его тон - смирившийся.

После этих слов я вхожу в комнату Руби.

Вот она.

Моя девочка.

С замирающим сердцем я стою как вкопанный, лихорадочно оглядывая ее. Руби выглядит хрупкой, слабой, такой чертовски маленькой на больничной койке. Ее лицо и губы бледные, под глазами темные круги. Ее окутывают трубки и провода. Аппараты выдают ровный ритм.

Наконец я заставляю себя двигаться. В два больших шага я занимаю место рядом с ее кроватью. В успокаивающем присутствии Руби мне уже легче дышать.

Я беру ее вялую руку и сжимаю ее маленькую, нежную ладонь в своей.

У нее слишком большое сердце для этого мира, но будь я проклят, если не удержу ее здесь.

Она мне нужна.

- Малышка, я сделал это. - Мои губы касаются костяшек ее пальцев. - Я здесь.

Ее пульс бьется под моей ладонью.

Биение слабое, но оно есть.

Она уже почти вернулась ко мне.

Теперь она должна держаться.

Должна бороться.

- Очнись, Руби, - шепчу я, прижимая ее руку к своей щеке. - Ты должна вернуться ко мне. Открой эти прекрасные голубые глаза. - Я наклоняюсь и обхватываю ладонями ее бледное лицо. - Пожалуйста, подсолнух. Ты не можешь оставить меня.

Тишина.

Кардиомонитор пищит.

Я закрываю глаза и кладу руку ей на грудь, позволяя прекрасному биению ее сердца убедить меня, что она все еще здесь.

И я буду ждать.

Столько, сколько потребуется.

Глава 52

Чарли

Пять дней.

Пять дней, а Руби все еще не очнулась.

Каждая клеточка ее маленького тела борется. Ее дыхание выровнялось, а жизненные показатели в норме. Но она не просыпается.

Я умоляю, я молюсь, я даже кричу, потому что если от моих криков она откроет свои великолепные голубые глаза, я буду извиняться перед ней до конца своей жизни.

- Упрямая, - рычу я, но глаза Руби остаются закрытыми для этого мира. Я убираю золотисто-розовые волосы с ее бледного лица и крепко сжимаю ее руку. - Если ты хочешь устроить мне ад, малышка, то это плохой способ.

Я смотрю на мониторы, которые отслеживают ее жизненные показатели. Частота сердечных сокращений остается стабильной на уровне восьмидесяти. Она продолжает бороться.

Солнечный свет льется через окно. Ее больничная палата переполнена вазами с розами, горшками с подсолнухами, белыми ромашками в вазах. Каждый день я приношу ей цветы. И буду приносить до тех пор, пока она не очнется.

Ей место на свету, а не во тьме.

- Сегодня я принес тебе фиалки. Они напоминают мне о тебе - маленькой, хорошенькой, дерзкой. - Я провожу рукой по лицу, затем кладу ее на сердце Руби. Я не доверяю аппаратам. Я доверяю ей. Я стану профессионалом в том, что касается сердцебиения моей девочки.

Когда она не отвечает, я вздыхаю и опускаю голову. Я не отхожу от нее ни на шаг. Стул рядом с ее кроватью - мой. К черту всех остальных.

Ее рука маленькая и холодная. Я растираю ее ладонями, отдавая ей свое тепло.

- Уинслоу скучает по тебе. Мы разместили лошадей у Вулфингтонов, если ты можешь в это поверить. - Я закрываю глаза и вздыхаю, надеясь, что она слышит меня, даже если не подает никаких признаков. - Мне так много нужно тебе сказать, малышка. Так много нам еще нужно сделать. Мы так и не встретили восход солнца. Не поехали в Калифорнию. Но ты должна очнуться, Руби. Ты должна вернуться ко мне.

Выпрямляясь, я прижимаюсь губами к прохладному лбу Руби. Слезы жгут глаза.

- Я не смогу оставаться здесь без тебя, - шепчу я ей в лоб. - Я буду жить дальше, если придется. Проживу какую-нибудь жалкую жизнь, которая не сделает никого счастливым. Но Руби, дорогая, я не создан для жизни без тебя.

Снова тишина.

Это агония.

- Чарли.

Я оглядываюсь через плечо. Дэвис стоит на пороге больничной палаты Руби, держась на почтительном расстоянии.

- Мне нужно с тобой поговорить.

Махнув ему рукой, я поворачиваюсь на стуле, держа руку Руби в своей. Я не хочу ее отпускать. Я привязан к ней, как провода и трубки, идущие к ее телу. Каждая секунда, проведенная вдали от нее, без ее прикосновений, заставляет меня чувствовать себя на грани.

Дэвис останавливается у изножья кровати и смотрит на Руби.

- Как она? - спрашивает он тихим голосом.

- Все так же. - Я смотрю на Руби, ее длинные ресницы веером лежат на бледных щеках, и в груди у меня все сжимается. - Сильная. Упрямая.

Он издает хриплый смешок.

- Она же влюбилась в тебя. Она и должна быть такой.

Я провожу рукой по бороде, с подозрением глядя на старшего брата.

- Зачем ты пришел, Дэвис?