Укротить сердце (ЛП)

Когда Руби наконец возвращается, она садится напротив меня в одно из двух кожаных кресел. Ее стройная фигура наклоняется вперед, глубокий вырез ее майки опускается так низко, что видна полная, кремового цвета грудь. - У меня вещей только на одну стирку. Это не займет много времени, так что ты можешь заниматься своими делами. Тебе не нужно нянчиться со мной.

- Без проблем. Я принес тебе пиво, если хочешь.

Она прикусывает нижнюю губу, на ее лице отражается нерешительность. Затем она берет бутылку и делает крошечный глоток.

- Спасибо.

- Ты не пьешь? - спрашиваю я.

- Почти нет, - признается она, заправляя прядь волос за ухо. Взгляд ее голубых глаз блуждает по комнате, изучая обстановку. На стенах висят обрамленные гравюры с изображением ковбоев на родео в разных позах. Деревенские ковры устилают полы из твердых пород дерева. Угольно-серые балки поднимают потолок до небес. Она долго смотрит на эффектный камин с каменной стеной и оленьими рогами над порталом. - Мне нравится твой дом. Он уютный.

Я усмехаюсь.

- Ты так не скажешь, если собрать здесь всех моих братьев. Это больше похоже на сумасшедший дом.

Она хихикает, и у меня в груди все сжимается. Этот смех. Его достаточно, чтобы довести мой самоконтроль до предела.

- Я закончила календарь на июнь. - Поджав под себя ноги, она откидывается на спинку кресла. Ее короткие шорты задираются и обнажают изгиб упругой задницы.

Я беру свое пиво.

- Видел первый пост.

Ее рот кривится.

- Не впечатляет, я знаю. Пока что.

- Я надеюсь, что это сработает, Руби. Очень надеюсь, потому что сейчас ты - наша последняя надежда.

Она обдумывает это.

- Я тоже на это надеюсь. Думаю, так и будет. Я отправила своему работодателю информацию о ранчо. Они занимаются организацией путешествий класса «люкс». Они сообщат своим партнерам. - Она наклоняет голову. - Я также написала нескольким звездам родео, с которыми знаком Уайетт. Кейд Эллиотт и Нэш Мейсон. Они обещали помочь.

Я киваю, впечатленный упорством Руби. Я понимаю, что недооценил ни ее, ни ее работу.

- Громкие имена.

- Ну, нам нужны большие пушки. - Ее милое лицо смягчается, и она изучает меня. - Я не позволю им тебя очернить, Чарли. Это твое ранчо, и мы его спасем.

Сейчас ее решительные слова - тот свет, который мне нужен. Проведя рукой по бороде, я наклоняюсь к ней.

- Как ты это делаешь?

- Что делаю?

- Это. Всегда такая позитивная. Такая счастливая. - Я вздыхаю, тяжесть последней недели навалилась на мои плечи. - Ты так чертовски уверена, что все получится. Если бы у меня была хотя бы половина твоей уверенности, то, наверное, впервые в жизни появилась бы надежда.

По ее лицу пробегает тень.

- Я просто… стараюсь не думать о будущем. Я знаю, что это легче сказать, чем сделать, но я стараюсь жить настоящим. Я благодарна за каждый прожитый день, потому что никогда не знаешь, как долго это продлится. - На короткую секунду ее глаза затуманиваются, затем она улыбается. - Я думаю о своем подсолнухе.

- О чем?

- Подсолнух и терн. Это игра, в которую мы с братом играем с самого детства. «Подсолнух дня» - это что-то радостное, что случилось за день. А «терн» - это какое-то дерьмо. — Ее глаза загораются, она встает и пересаживается на столик напротив меня. Наши колени соприкасаются, это всего лишь легкое касание, но внутри у меня вспыхивают искры. - Вот. Сделай это.

- Руби…

- Давай, - уговаривает она. - Попробуй. — Затем моя рука оказывается в ее ладони, и она кладет ее на свое теплое бедро… - Расскажи мне о своем сегодняшнем подсолнухе.

Я хмыкаю.

- У меня его не было.

Она хмурится, ее носик морщится от этого движения, и будь я проклят, если она не выглядит мило.

- Чарли, всегда есть подсолнух.

- Не сегодня. - И уже чертовски долгое время.

Руби садится ровнее, решив вытянуть из меня что-нибудь.

- Тогда твой терн?

Я хочу отказаться, оттолкнуть ее, зарычать, но, пока она смотрит на меня своими большими голубыми глазами, я проигрываю эту битву.

Что-то подсказывает мне, что с этой женщиной я всегда буду проигрывать.

- Не только видео угрожает ранчо, - говорю я, и Руби приподнимает брови. - На нас нацелились несколько крупных застройщиков. Та машина, которую ты видела на прошлой неделе, - эти люди хотели купить ранчо. Я отказался, и они разозлились. Но… иногда я думаю, что мне следовало согласиться.

- Почему?

- Из-за моих братьев. - Я опускаю взгляд на ее руку, прошлое накрывает волной воспоминаний. - Иногда я думаю, что им было бы лучше в другом месте. Они все последовали за мной в Монтану. Бросили все, чтобы помочь мне. Форд играл в высшей лиге. Дэвис служил в армии.

Руби сжимает мою руку.

- Почему они последовали за тобой?

Я наклоняю к ней горлышко своего пива.

- Почему ты бежишь?

Она вызывающе вздергивает подбородок.

- Кто сказал, что я бегу?

- Я. Так почему?

- Почему это ранчо называется «Беглец»?

Отлично. Принято к сведению. Ее отказ сказать мне, почему она здесь, беспокоит меня больше, чем я готов признать. И все же. Это ее право.

Я выдыхаю.

- Это не то, на что подписались мои братья, и они застряли здесь из-за меня.

- Ты любишь это ранчо, - говорит она.