Укротить сердце (ЛП)

- Я отлично провела время, Чарли. - Она колеблется, бросая взгляд на Дэвиса, который стоит и ухмыляется, как самодовольный сукин сын, а затем встает на цыпочки и нежно целует меня в щеку. - Увидимся позже, Ковбой.

Ничего не могу с собой поделать. Я притягиваю ее к себе.

- Сегодня вечером?

Я не хочу пропустить ни одного дня с ней.

Ее сияющие голубые глаза распахиваются, и она улыбается.

- Да. Хорошо. - Ее кокетливой ухмылки достаточно, чтобы мне захотелось перекинуть ее через плечо и отнести обратно наверх.

Она машет рукой, когда уходит. Я смотрю, как она выбегает за дверь, сарафан обтягивает ее маленькую упругую попку, как целлофан.

- Она тебе подходит, - говорит Дэвис, когда я возвращаюсь.

Я понимаю, что он имеет в виду. Она - первая женщина, в которой я не ищу призрака.

Я бросаю Кине кость из банки «Folger».

- С ней будет весело провести лето.

Дэвис смотрит на меня с укором, потому что знает, что я чертов лжец.

Весело провести лето.

Эти слова камнем оседают у меня в животе. Мне кажется неправильным навешивать на Руби такой ярлык. Как будто она обычная девушка.

Дверь открывается, и в дом входит Уайетт, похожий на кота, съевшего канарейку. Как раз в тот момент, когда я готов спросить, не нужно ли ему, блядь, вправить шею из-за того, как он пялится вслед Руби, он поворачивается ко мне.

- Как прошло свидание?

- Это было не свидание, - отвечаю я.

Уайетт ухмыляется.

- То есть, ты хочешь сказать, что принцесса собирается не встречаться с тобой, а трахаться?

- Заткнись, - рычу я. Если Уайетт хочет, чтобы я прикрыл его задницу с Дэвисом, ему лучше заткнуться.

- Я думаю, Чарли хочет сказать, что это сложно. - Дэвис скрещивает руки, его бицепсы вздуваются. - И мы здесь не для того, чтобы говорить о Чарли и этой девушке, с которой у него якобы несерьезные отношения. Даже если он собирается отпустить ее в конце лета и в итоге жалеть об этом всю оставшуюся жизнь. - Я закатываю глаза, ненавидя своего старшего брата прямо сейчас. - Мы здесь, чтобы поговорить о тебе.

- Блин. - Уайетт вздыхает и опускается на табурет у острова. - И что я теперь натворил?

Нахмурившись, я ищу на лице младшего брата признаки вины, но ничто не нахожу.

- Шина Вулфингтон, - объявляет Дэвис, переходя в режим дознавателя.

- Что с Шиной Вулфингтон?

Дэвис засовывает руки в карманы, выражение лица бесстрастное.

- Сегодня утром она была в городе и рассказывала всем о том, что ты отрезал ее волосы.

На лице Уайетта появляется искреннее удивление, и я убеждаюсь, что он этого не делал.

- Что? - Уайетт выпрямляется и смотрит на меня, его глаза расширяются от шока. - Нет. Я бы не стал с ней трахаться и уж тем более стричь ее гребаные волосы.

- Тогда зачем ты с ней встречался? - требует Дэвис.

Теперь Уайетт выглядит виноватым.

- Я не пытался залезть к ней под юбку, я пытался… - На его лице появляется смущение. - Я пытался выяснить, где Вулфингтоны спрятали лошадь. - Последняя фраза слетает с его губ в виде невнятного бормотания.

Я издаю стон.

- Иисус, опять эта лошадь? - На виске Дэвиса вздувается вена. Универсальный сигнал о том, что его терпение на исходе.

Раздувая ноздри, Уайетт с грохотом срывается с табурета, заставляя Кину разразиться яростным лаем. Я давлю большим пальцем в пульсирующую точку между бровями.

- Она была моей, - огрызается он. - Папа подарил мне эту чистокровную лошадь. Я, блядь, тренировал ее. Она была моей, а эти мудаки украли ее.

- Успокойся, - рычу я.

Все еще сверля Дэвиса взглядом, Уайетт запускает руку в волосы и ерошит их.

- Я подумал, что это будет последний розыгрыш. Я найду лошадь и заберу ее обратно. Но она не сказала мне, где она, и я ушел.

Дэвис обдумывает сказанное.

- И это все, что было?

Уайетт прижимает основания ладоней к глазам. Его голос звучит расстроенно и приглушенно.

- Может хватит доставать меня, бро? Я же сказал, что не делал этого. - Вздохнув, Уайетт поднимает голову. В его глазах светится усталость. - Ты же знаешь, что это не я, Дэвис. Я никогда бы не связался с такой девушкой… никогда. Я не прикасался к Шине. Ни к ней, ни к ее чертовым волосам.

- Я ему верю, - говорю я Дэвису.

Уайетт бросает на меня благодарный взгляд.

- Я тоже ему верю, - наконец говорит Дэвис. - Но город не верит. - Он смотрит на меня, потом снова на нашего младшего брата. - Это плохо. Это все еще плохо, Уай.

Дэвис прав. Все зашло слишком далеко. Даже если Уайетт этого не делал, Вулфингтоны думают, что это сделал он.

Уайетт огорченно сглатывает.

- Насколько плохо?

Дэвис мрачнеет.

- Настолько, что нам лучше быть начеку.

Беспокойство заставляет меня перевести взгляд на большое окно, выходящее на улицу. Я бросаю взгляд на Руби, которая возится с подсолнухами на крыльце своего коттеджа. Потребность пойти к ней, снова заключить в свои объятия, бушует во мне как зверь.

И пока над ранчо простирается чистое голубое небо Монтаны, я чертовски надеюсь, что мой брат не прав.

Глава 23

Руби

Июль ворвался в Воскрешение праздничным фейерверком над Главной улицей. Монтгомери устраивают на ранчо барбекю в честь четвертого июля, и там нет свободных мест.

Благодаря мне.