Укус мрака

Еще десять минут, и криминальная полиция будет в номере. Аньелло выдал ему точную наводку на Хокинза, уточнив, что необходимо дождаться ровно девятнадцати часов. Инспектор Бьорн перенес тяжесть тела на левую ногу, потому что коленная чашечка правой была раздроблена пулей тридцать восьмого калибра. Теперь дождь лил как из ведра. Выругавшись, он поднял воротник плаща. Его коллеги в теплом холле недурно проводят время. А самая грязная работенка всегда достается ему. Но через полгода – отставка. И тогда – прощайте долгие часы ожидания под дождем во исполнение идиотских приказов. Дверь служебного входа отворилась, и появились два парня, чернокожий коротышка и верзила с наголо обритой головой и слегка вьющейся бородкой. Бьорн вздохнул, прищурившись от дождя.

– Эй, вы там!

– Ну, чего тебе? – откликнулся маленький чернокожий, засунув руки в карманы.

– Вы что там делаете?

– А если тебя спросить, так ты скажешь, что ничего.

– Полиция, – крикнул Бьорн, вынимая свою бляху.

– Да вот кончили работу и топаем по домам, – объяснил коротышка негр. – А чего случилось-то?

Некоторое время Бьорн их рассматривал. По правде сказать, ни один не подходил под описание Джереми Хокинза. Верзила с бородкой топтался под дождем, подняв воротник куртки до самых ушей. Морда настоящего скинхеда, с обритым черепом и оттопыренными ушами.

– Да что мы такого сделали? – пробурчал коротышка.

Верзила засунул руку в задний карман, и Бьорн представил себе, как тот вынимает бритву и проходится ею по его горлу. Нужно опасаться всех этих мелких дилеров. В конечном-то счете вполне возможно, что эти парни здесь вкалывают или чем-то приторговывают. А у него через полгода – дембель.

– Проходите, – гаркнул он.

– И так довольно постояли, – заметил, удаляясь, коротышка; верзила, пожав плечами, двинулся за ним следом.

Пританцовывающей походкой мелких хулиганов они завернули за угол.

– Сработало, старичок, сработало!

– Дождь смывает гель, и моя борода отклеивается.

Звук клаксона заставил их вздрогнуть, но они тут же узнали Саманту за рулем темно-синего «вояджера» Уилкокса, который сидел рядом с ней. Рут расположилась сзади. Ребята устроились возле нее.

– Вы лихо переоделись, я едва вас узнала. И как это вы додумались? – спросила Сэм.

– Ну-у… у меня в сумке были кое-какие вещички, – ухмыляясь, на ходу выдумал Лори.

Сэм медленно двинулась с места.

– Мы должны подхватить Марвина возле Фэшн-Шоу-Мол, это торговый центр. Там настоящий лабиринт, и будет нетрудно отделаться от слежки, если она возникнет.

Костяшкой указательного пальца Аллан Мак-Мюллен нажал на стартер.

– А теперь помолчите, – приказал он хриплым голосом.

Язон и Бренда затихли на заднем сиденье старого «корвета» Бадди.

Аллан повернул палец, и машина задрожала.

– Папочка, мы опять хотим кушать, – захныкал Язон, скорчив гримасу.

Поправляя зеркало заднего вида, Аллан увидел в нем свое отражение. Как он бледен… И эта плохо зашитая дырка в виске, и эти бугорки под кожей, натянувшейся до такой степени, что вот-вот лопнет…

Он знал, что это такое. Черные тараканы. Черные тараканы, которые кишмя-кишат у него внутри. Они, наверное, еще в больнице забрались в него через рот, пока он спал. И теперь они повсюду там ползают, он чувствовал подрагивание их лапок на своих иссушенных органах.

– Ты почему не едешь? – со вздохом спросила Бренда.

– Послушай, Бренда, да и ты, Язон, тоже: прошло всего два дня, как я умер. Так вот, дайте мне немного прийти в себя, понятно? Ведь довольно трудно управлять машиной руками, которые распадаются на куски.

– Папочка, а мы все время хотим кушать, потому что мы мертвые? А почему мы не идем в Рай к мамочке? А Гавк, почему он умер два раза? Что мы будем теперь делать, папочка? – расхныкавшись, спрашивал Язон.

– Я ничего не знаю! – взорвался Аллан. – Я не знаю, что надо делать. Мы поедем за этими идиотами. А вы заткнитесь! Иначе я выкину вас на свалку!

Аллан осторожно тронулся. Он вел машину как автомат, уставившись в задние огни «вояджера». Он знал, что должен делать именно так. Так ему приказывали черные тараканы. «Это они ведут машину, – часто моргая, подумал он. – Это они управляют. И они подчиняются своему господину». Его охватила дрожь, а вместе с тем, по наполовину погибшим нейронам, как холодная тихая ласка, разливалась какая-то волна. Это Версус. Господин – это Версус. Это Версус требовал смерти шестерых спасшихся из Джексонвилля. И он, Аллан Мак-Мюллен, должен их уничтожить. Сожрать, чтобы остались только их кости, косточки беленькие и чистенькие, как барабанные палочки. «Но за что?» – неотчетливо подумал он, прибавляя скорость.

А на заднем сиденье Бренда и Язон развлекались тем, что щипали друг друга, с хихиканьем отрывая кусочки мертвой кожи.

С громким вздохом Марвин влез в «универсал».

– Я сумел от них оторваться в торговой галерее. Впечатление такое, что за нами бросились все местные копы.

– В упорстве Аньелло не откажешь, – заметил Герби, почесывая щетину.

– Что теперь будем делать? – спросил Джем.

Марвин вздохнул: