Улей

Калисту убили члены «Улья». Каждая из женщин сыграла свою роль в сокрытии ужасного преступления. Они даже попытались подставить невинного человека, чтобы отвлечь внимание от Марни Спеллман. Эти женщины были связаны между собой обетом молчания.

Линдси вспомнила отчёт о самоубийстве Аннетт.

Она погибла так же, как Алан: от высокой концентрации угарного газа в салоне автомобиля, стоявшего в закрытом гараже.

Глава 78

8 сентября 2019 г., воскресенье

Округ Уотком, штат Вашингтон

Сара Бейкер везла Пола Шарпа к водопаду Мейпл, куда они ходили на своём первом свидании. Там обычно было тихо и безлюдно, а Сара не хотела, чтобы кто-то слышал их разговор, когда она станет всё объяснять ему. Тропа, ведущая к водопаду, была перекрыта со Дня труда, — после того, как в лесу на одного из туристов напал кугуар.

В дороге они не разговаривали, но Пола молчание не тяготило. Ему было достаточно того, что Сара с ним, они едут в темноту. Вдвоём проведут время в её машине, занимаясь тем, чем обычно занимались. У него и мысли не возникало, что его ждет что-то другое.

Правда, заглушив мотор на пустой парковке, она не осталась в автомобиле. Вышла. Ну и он, соответственно, тоже.

И прямо там, у своего старенького «форда», Сара огорошила его новостью, которую носила в себе многие недели. И в его глазах сразу утратила всякую привлекательность.

Превратилась в ненавистного монстра. Разносчика кощунственной, жестокой лжи.

— Твои родители тебе не родные.

Она произнесла это отчетливо, уверенно, но Пол переспросил, словно с первого раза не расслышал ни единого слова.

— Ты о чем вообще?

Сара видела, что он пребывает в полнейшем смятении. Пол был внимательный, добрый парень, но сейчас его лицо искажал гнев. Почти неуправляемый. Пугающий.

Она отступила на шаг. Слава богу, между ними стояла машина. Сара поняла, что самостоятельно Пол не способен это осознать и принять. Ему требовалась помощь.

— Я не говорю, что они тебя не любят. Я беседовала с твоим отцом, и точно знаю, что они в тебе души не чают. Любят тебя безумно. Но всё равно они тебе не родные, и ты должен это знать. Правда нужна всем.

— Чушь собачья, Сара. Они не стали бы скрывать, что я у них приемный сын.

— Совершенно верно. Не стали бы. Если б тебя усыновили. — Саре показалось, что Пол уже не столь сильно возбужден, и она решила окончательно развеять его сомнения, — чтобы он осмыслил и принял шокирующую новость. — Но тебя не усыновляли.

— Да что ты такое говоришь?

— Послушай, — продолжала она, — мне очень жаль. Ты правда мне симпатичен, и я предпочла бы, чтобы ты узнал это не от меня.

— Симпатичен? Что это значит? Я думал, ты любишь меня.

Сара чуть пожала плечами и опустила глаза. Вести разговор было легче, не вступая в зрительный контакт.

— Может, любила. Может, люблю. Но дело в том, что парни приходят и уходят, а факты — то, что я тебе сообщила, это непреложный факт — остаются фактами… история жизненного пути пересмотру не подлежит. Мне бы хотелось сказать, что я сожалею, но знаешь что? Я не сожалею. Что случилось, то случилось — и виной всему Марни Спеллман, та помешанная на пчелах дама с острова Ламми. Слышал про неё? Я работала там, работала на неё, но в действительности на себя, тайком. Это она во всем виновата. И ты не единственный, кто пострадал от неё и от всего того, что она совершила. Далеко не единственный. Она разрушила мою жизнь. Она разрушила твою жизнь. Я намерена восстановить справедливость. Разоблачить её. Открыть правду.

— Ты врёшь про моих родителей. Мне плевать на то, что ты, как тебе кажется, раскопала.

— Я видела электронную переписку своими глазами. Её и той актрисы, Дины Марлоу. Им известно, что случилось с твоей настоящей матерью.

Сара подняла глаза. Пола не оказалось там, где он стоял. В первое мгновение она растерялась, даже испугалась, но потом увидела его. Он находился у задка машины. Видимо, расхаживал, потому что в тот момент, когда она нашла его глазами, он развернулся и пошёл назад. Естественная реакция, подумала Сара. Людям свойственно расхаживать, когда они взволнованы. Это помогает успокоиться. Но потом, заметив, что она наблюдает за ним, Пол застыл на месте. Её насторожило его лицо. Особенно глаза: они были вытаращены, и в них зияла пустота. И рот тоже: он открывался и закрывался сам по себе, как у рыбы в аквариуме. И вдруг Пол заговорил.

— Настоящая мать? Это какая-то игра? — спросил он. — Сара, если это игра и ты лжёшь, значит, ты просто вонючее дерьмо.

Он словно отвесил ей пощечину. Прежде Пол никогда не повышал на неё голос. Она даже не слышала, чтобы он сквернословил. Такого просто не бывало.

— Эй, — произнесла Сара. — Я всего лишь делаю свою работу.

Даже в темноте было заметно, как Пол набычился и побагровел.

— Работу? — с сарказмом переспросил он. — Можно подумать, ты работаешь не во вшивой университетской газетёнке, а в «Нью-Йорк таймс», будь она проклята!

Теперь он раздражал её. Сильно раздражал.

— Все начинают с малого, Пол. Шаг за шагом.