Улей

— Успокойтесь, сеньорита! Зайдемте, выпьем кофе, это вам будет полезно.

В кафе дон Марио сказал Викторите:

— Я тебе дам денег, и ты их отнесешь своему жениху. Только договоримся: наши с тобой дела останутся между нами, а он пусть думает что хочет. Согласна?

— Да, пусть себе думает что хочет. Давайте, ведите меня куда хотите.

Хулита рассеянна, она как будто ничего не слышит, как будто витает где-то в облаках.

— Мама…

— Что, доченька?

— Я должна сделать тебе признание.

— Ты? Ох, малышка, не смеши меня!

— Нет, мам, я серьезно говорю — я должна сделать тебе признание.

У матери слегка задрожали губы, но, чтобы это заметить, надо смотреть очень внимательно.

— Говори, дочка, говори.

— Я… Я не знаю, хватит ли у меня храбрости.

— Нет, дочка, говори, не будь скрытной. Вспомни, недаром говорят, что мать — лучшая подруга, лучшая наперсница дочери.

— Ну, если так…

— Так говори же!

— Мама…

— Ну что?

Хулита вдруг как бы отдается порыву:

— Знаешь, почему от меня пахнет табаком?

— Почему?

Мать едва дышит от волнения, кажется, еще секунда, и она задохнется.

— Потому что я сидела рядом с мужчиной, а этот мужчина курил сигару.

Донья Виси облегченно вздохнула. Долг, однако, велел ей сохранять строгий вид.

— Ты сидела?

— Да, я,

— Но…

— Нет-нет, мама, ты не бойся. Он очень хороший.

Девушка принимает мечтательную позу, ну, точно поэтесса.

— Очень, очень хороший!

— И порядочный? Помни, дочь моя, это основное.

— Да, мама, и порядочный.

Дремлющий червячок сладострастия, который гнездится и в сердцах стариков, зашевелился в груди доньи Виси.

— Что ж, доченька, не знаю, что и сказать тебе. Да благословит тебя Бог…

Ресницы Хулиты еле приметно дрогнули — никакой прибор не уловил бы их движения.

— Спасибо, мама.

…

На следующий день, когда донья Виси сидела за шитьем, кто-то позвонил.

— Тика, иди открой!

Эсколастика, старая, неопрятная служанка, которую все для краткости зовут Тика, пошла открывать входную дверь.

— Сеньора, принесли пакет.

— Пакет?

— Да.

— Что за чудеса!

Донья Виси расписалась в тетради почтальона.

— Вот, дай ему эту мелочь.

На пакете значилось: «Сеньорите Хулии Моисее, улица Гарценбуша, 57, Мадрид».

— Что там такое? Похоже, картон.

Донья Виси смотрит на свет — нет, ничего не видно.

— Ох, как любопытство разбирает! Пакет моей девочке! Вот новости!

Донье Виси приходит на ум, что Хулита должна скоро вернуться и тогда все выяснится. Донья Виси снова садится за шитье.

— Что бы это могло быть?

Донья Виси берет в руки конверт, он соломенно-желтого цвета, чуть побольше обычного почтового конверта. Она разглядывает его со всех сторон, щупает.

— Ах, я бестолковая! Да это фото! Фото моей девочки! Вот быстрота!'

Донья Виси надрывает конверт, из него на корзинку с шитьем падает фотография усатого господина.

— Ох ты, Господи, что за тип!

Сколько она ни смотрит, сколько ни вертит карточку, ничего не может понять.

А усатый господин не кто иной, как дон Обдулио. Но донья Виси этого не знает, донья Виси ничего не знает о том, что делается вокруг.

— Кто бы это мог быть?

Когда приходит Хулита, донья Виси спешит ей навстречу.

— Смотри, доченька, тебе прислали пакет. Я его вскрыла, потому что поняла, что там фото, я думала, твое. Мне так хотелось на него взглянуть!

Хулита скорчила гримасу. Хулита иногда бывает несколько деспотична по отношению к матери.

— Где пакет?

— Вот он, это, наверно, кто-то пошутил.

Девушка глядит на снимок и бледнеет.

— Если это шутка, то очень дурного вкуса.

Мать с каждой секундой все меньше понимает, что происходит.

— Ты его знаешь?

— Я? Нет. Откуда мне его знать?

Девушка прячет фото дона Обдулио и приложенную к нему записку, где неуклюжим почерком служанки написано: «Ты его знаешь, красотка?»

При встрече со своим возлюбленным Хулита говорит:

— Смотри, что мне прислали по почте.

— Это тот покойник?

— Да, тот самый.

Вентура минуту молчит, он что-то обдумывает с видом заговорщика.

— Дай мне ее, я знаю, что с нею сделать.

— Возьми.

Вентура слегка сжимает руку Хулиты.

— Слушай! Знаешь, что я тебе скажу?

— Что?

— Нам лучше переменить гнездышко, поискать другую комнату, что-то мне эта история не нравится.

— И мне тоже. Вчера я на лестнице встретила отца.

— Он тебя видел?

— Ну конечно!

— И что ты ему сказала?

— Сказала, что ходила к фотографу.

Вентура размышляет.

— Дома ты ничего подозрительного не заметила?

— Нет, ничего, пока ничего.

…

Незадолго до этого разговора с Хулитой Вентура встретил на улице Лучана донью Селию.

— Привет, донья Селия!

— Привет, сеньор Агуадо! Кстати, вы мне очень нужны, прямо сама судьба послала вас мне навстречу. Я очень рада, что вас вижу, мне надо вам сказать кое-что важное.

— Мне?

— Да, это вас касается. Я потеряю хорошего клиента, но, знаете, на виселицу силком тащат, ничего не поделаешь. Я должна вам это сказать, я не хочу скандалов. Будьте осторожны, вы и ваша девушка. В мой дом ходит ее отец.

— Да? — Уверяю вас.

— Но…

— Уверяю вас, можете не сомневаться.

— Ну что ж, ладно… Большое спасибо!

…

Добрые люди уже кончили ужинать.