Улей. Отверженная (СИ)

— Ты что творишь? — зашипели над ухом.

Молниеносной реакции Четвертого можно было только позавидовать. Если бы не его защитный купол, от нашей непутевой разведгруппы остался бы один лишь пепел, а крышка люка вылетела бы с хлопком, достойным пробки от бутылки шампанского, и определенно взбудоражила весь Улей. За считанные секунды Четвертый перехватил меня, сжал в кольце рук, не позволяя даже дернуться, и надавил большим пальцем на точку на спине — чуть выше поясницы.

— Тише, не ерзай — сказал он, продолжая вжимать меня в свой напряжённый, обросший каменными мышцами торс. — Я на время заблокировал твои силовые потоки.

А такое ощущение, что окатил ведром колодезной воды — аж дыхание сбилось. Внутри стало как-то пусто и… холодно. Лавина сошла и, подчиняясь чужому приказу, на откате окаменела. Вот что чувствовали изгнанники: едва тлеющие угли на оставленном кострище вместо яркого живительного пламени.

Командир, потушив одежду Кира, повернулся к нам. Он был зол.

— Объяснитесь!

Раньше меня абсолютно не смущала вынужденная обстоятельствами близость сотоварищей. На службе случалось всякое. Но за семь лет я многое переняла у людей. Мы раньше и не знали, что такое «личное пространство». Спусти меня Четвертый на пол сразу, неприязнь не дернула бы рубильник защитного инстинкта.

— Небольшой экспромт. — Я подбирала слова на ходу. Разведчики должны уметь выкручиваться из любых ситуаций. Словесно в том числе. — Код 205, «Проверка боевой готовности ведущего члена разведгруппы и его реакции на нестандартную ситуацию». Защитный купол сработал идеально — ты сам видел. Все было под контролем.

— Интересно, под чьим? — Язвительный шепот коснулся затылка.

Вывернувшись из захвата, я шутливо стукнула Четвертого по плечу, демонстрируя высшую степень дружелюбия.

— И когда же ты успел постигнуть акупунктуру?

— Чего? — Идеальные брови — зависть всего Королевского двора — сошлись на переносице.

Док, до этого молча выжидающий в стороне, поднял руку. Завладев моим вниманием, он пояснил:

— Это одно из новых направлений Королевской лаборатории. Я не участвовал в исследовании, но наслышан от коллег. Правящий Совет не хочет пускать эти знания в массы. Лишь исключительным бойцам позволили расширить дисциплину…

В мире людей и медведя сажали на велосипед, но грабли Четвертого физически не были приспособлены для такой точечной работы. И, промахнувшись, он мог запросто повредить мне позвоночник.

Командир, судя по изменившемуся выражению лица, пришел к такому же выводу.

— В следующий раз действуем по стандартному регламенту. Без всяких экспромтов и шаманских штук, все поняли? — В голосе прорезалась сталь. — Надеюсь, подобное происшествие больше не повторится.

Не менее «теплый» взгляд остановился на мне.

— Если для тебя это увеселительная прогулка, то лучше останься здесь. Развеяться ты сможешь и в Королевском саду, а вспомнить былые навыки — в тренировочном зале. Из новшеств — там, кстати, появились летающие мишени. Приведешь тело в порядок, поработаешь над самоконтролем, отрастишь крылья и в следующем сезоне поведешь свою разведгруппу.

Я замотала головой. Время — мой главный враг. Оно меня не вылечит, а покалечит еще больше.

— Командир, — вмешался вдруг Четвертый. — Без Второй нам не справиться…

Не слова, а бальзам на душу.

— Если придется стабилизировать портал, понадобится третий связующий. Из свободных ресурсов ты сейчас ей замену не найдешь.

— Я знаю, — Командир скрипнул зубами, — более того, вчера вечером пришло дополнительное задание. Так сказать, личная просьба от Жасминовой Леди. — Не сказал, а выплюнул. — Доставить в Улей самку Уугра. Живую, по возможности.

— На кой ляд ей сдался Уугр?!

— Сбавь тон, Четвертый. Не в нашей компетенции обсуждать отданные приказы.

— Приказы к нам спускает Правящий Совет, а не фавориты Королевы.

Невооруженным глазом было видно, как твердолобость Четвертого утомляла Командира. Но, как я успела заметить, он многое позволял своему подчиненному без особой на то причины.

— Своим умом ты до этого не дойдешь, поэтому запоминай, что говорю я. Просьбы конкретно этой… особы игнорировать не стоит. Я ничего не обещал, но мы попробуем.

Если не живого Уугра, то хотя бы мертвого. Не целого — так хотя бы часть.

Даже Четвертый, обуздав свои принципы, согласился, что с пустыми руками лучше не возвращаться.