Улей. Отверженная (СИ)

Мы с Киром долго сидели на полу друг напротив друга, поджав ноги по-турецки. Я рассматривала андроида, пытаясь найти десять отличий, сличала с заметно помутневшим в моей голове образом оригинала. Была пара дефектов, но по всему выходила превосходная работа: тот, кто сделал его, был очень сильным и талантливым мастером.

В ту ночь я говорила много — даже больше, чем в предыдущие дни. Вспоминала смешные моменты из нашей совместной жизни, рассказывала о знакомстве, о сыне с его очаровательной беззубой улыбкой, о нашей квартире, да почти обо всем, что еще сохранила моя память. Утаила лишь предательство Кира. Андроид оказался приятным собеседником и, в отличие от Дока, слушал молча и не задавал чертову уйму детализирующих вопросов.

Сон пришел вместе с теплыми и родными объятиями. Мозг не стал глушить желания тела, напоминая о нюансах моего обновленного мужа. Я устроилась на сгибе его руки и впервые за несколько недель, прошедших с возвращения, почувствовала себя на своем месте, как бы странно это ни звучало. Вторая на удивление была солидарна с Ники. Ей тоже было хорошо… до тех пор, пока в мой сон не пришла Королева-Мать.

— Сделаешь мне кофе?

Мы сидели за обеденным столом, возле окна с разноцветными занавесками. Втроем: я, Кир и ее Величество.

Одетая в нелепый фартук с фотопринтом полуголого мужчины, я держала в руках заварочный чайник — подарок свекрови. Он уже несколько секунд лил мимо чашки, а я никак не могла состыковать в голове два мира, выбравших в качестве точки пересечения мою кухню — самую заурядную, девяти квадратных метров, с зеленым гарнитуром и бамбуковой столешницей.

— Вторая, не нервничай. Ничего я не сделаю твоему сожителю, это всего лишь сон.

Королева вальяжно расположилась в кресле хозяина квартиры по правую сторону от меня, в то время как сам хозяин скромно притулился на табуретке слева.

— Почему я не могу проснуться?

— Ты думаешь, сон с моим участием обыкновенный? — И довольно прищурилась, словно кошка, объевшаяся сливок.

— Ники, хватит! — Голос Кира вывел меня из заторможенного состояния, и я, наконец, почувствовала, как больно обжигает кипяток.

— Кофе, пожалуйста. — Королеву откровенно забавляла моя реакция. — У вас тут так много света. Очень непривычно. — Она с непритворным интересом разглядывала окно.

Промокнув губкой разлитый чай, я поднялась из-за стола и прошла к плите. Желания ее Величества — априори мое желание. Я сварила кофе сразу на три чашки, вытащила из холодильника молоко и пирожные и вернулась к столу.

— Почему ты подала сначала мне, а не ему? Я же здесь не Королева, всего лишь случайная гостья. Это твой сон, а значит, и твои правила.

Она игриво постучала перламутровым коготком по сервизу. Тот отозвался мелодичным звоном.

— Так принято у людей, гуманоидов, как вы их называете. — Я пила кофе большими глотками, словно воду, и не ощущала вкуса.

Кир чувствовал себя более расслабленно, несмотря на то, что существо, сидевшее рядом с ним, лишь отдаленно напоминало человека. При этом его красота даже по людским меркам была неоспорима. Внутри появилось новое, невиданное доселе, мерзкое и жгучее ощущение. И названием тому была «ревность».

— Жаль, я подумала, что это что-либо да значит. Например, твое особое расположение ко мне.

— Ваше Величество…

— Ш-ш-ш, я не договорила. — Она была на удивление мила сегодня. Мое сердце разрывалось на части. Одна половина рвалась защищать Кира от еще не озвученной, но уже надвигающейся угрозы, вторая — инстинктивно тянула прикоснуться к Королеве.

— Ты завела меня в тупик. Это мало кому удается. С одной стороны, правильно будет наказать тебя. Но, с другой стороны, слишком много сил я в тебя вложила. Грех губить такой потенциал… — Сделав паузу, она поднесла чашку к губам. — М-м, бесподобный аромат. Он сводит меня с ума.

— Я сварю еще.

— Уж будь так любезна. — Королева взяла с тарелочки пирожное. — Давай говорить откровенно. Ты уже давно сделала выбор между нами. И не передумаешь.

Никогда.

Я кивнула, признавая ее правоту. Если в лицо я бы побоялась говорить такое, то во сне это было не так страшно.

— Даже несмотря на глубокое разочарование. Предательство — как ты сама охарактеризовала его поведение.

Королева могла нащупать самую болезненную точку и делала это всегда с удовольствием.

— И какие бы действия я ни предпринимала, как бы я ни пыталась исправить ситуацию, это не будет иметь результата. Если не он, то кто-нибудь другой займет место в твоем сердце. — Она приняла отстраненный и задумчивый вид. — А ведь я сама виновата. Знала об этом еще семь лет назад. Меня тогда настойчиво убеждали дать тебе еще один шанс. И теперь, когда жители Улья разве что не молятся на тебя, ты хочешь их подвести? Впрочем, я не собираюсь взывать к твоей совести, это унизительно для меня даже во сне.

Она фыркнула и посмотрела на часы.

— О чем я жалею, так о том, что подарила тебе лучшие качества. Согласись, морально легче выкинуть игрушку с явными дефектами, чем ту, что без изъянов. На последнюю у меня никак не поднимается рука.

Тут Ее Величество ошибалась. Она просто еще не знала о Ники.