Улика

— Интересно, она когда-нибудь ему сюда звонила,— сказала она.— Наверное, да, как ты думаешь?

Она открыла правый верхний ящик стола и достала книгу, в которой отмечали телефонные звонки. Если кто-то звонил в офис, она отмечала дату, время, кто звонил и номер, по которому можно было перезвонить, записывая справа, что просили передать. «Пожалуйста, перезвоните». «Мы позвоним еще раз» или «Сообщение». Затем верхняя часть листочка отрывалась и вручалась адресату. Дарси перевернула страницу и оказалась на первом октября.

— Мы быстро ее найдем. Сравним звонки для Энди, с тем что написано у него в календаре, и получим повторяющийся номер без имени, все время звонивший за день или за два до Эндиных записей… если они означают то самое.

— У вас здесь есть телефонный справочник? — спросила я.

— Не думаю. Раньше был, но я давно уже его не видела.

— У меня в комнате был прошлогодний. Давай посмотрим, кто там под этим номером. Будем надеяться, что это не фирма.

Я достала из сумочки ключи, и мы с Дарси направились к моей бывшей комнате.

— Ты должна была сдать эти ключи,— с легким упреком произнесла она.

— Правда? А я и не знала.

Я отперла дверь и подошла к шкафу с папками дел, в нижнем ящике которого лежал телефонный справочник. Этот номер, по крайней мере год назад, принадлежал женщине по фамилии Уилдинг и по имени Лорейн.

— Думаешь, это она? — спросила Дарси.

— Я знаю, как это можно выяснить,— сказала я. Указанный адрес находился всего в двух кварталах от моей квартирки, ближе к побережью.

— Ты действительно настолько хорошо себя чувствуешь? Не думаю, чтобы тебе следовало так вот носиться.

— Не надо паники. Со мной все в порядке,— сказала я.

По правде говоря, мне было не так уж здорово, но мне не хотелось укладываться в постельку, пока я не найду ответ на несколько вопросов. Я работала на адреналине — вовсе не такой уж плохой источник энергии. Когда он иссякнет, я буду полной развалиной, но пока что самое лучшее для меня было продолжать движение.

ГЛАВА 18

Дарси высадила меня из машины. В ситуации, когда мне нужно кого-нибудь допрашивать, я предпочитаю работать одна, особенно если я не знаю, с кем придется иметь дело. С людьми легче управляться один на один: больший простор для импровизации и компромиссов.

Многоквартирное здание было в испанском стиле, возможно, построено в тридцатые годы. Красная черепичная крыша была теперь ржавого цвета, белая штукатурка на стенах стала кремовой. На фасаде виднелись группки птиц с длинными клювами и растения, больше подходящие для райских куш. Двор тонул в тени огромной, словно башня, шестифутовой сосны. К крыше тянулся тис, весь усыпанный вдоль водосточного желоба ярко-красными цветами, похожими на испанский бородатый мох. Деревянные ставни, выкрашенные в темно-коричневый цвет, закрывали окна. На лоджии было явно прохладно, и оттуда пахло влажной землей.

Я постучалась в квартиру под литерой «Д». Машины Энди на улице не было, но все же оставалась вероятность, что он здесь. Я понятия не имела, что сказать, если он вдруг откроет дверь. Было уже почти шесть часов, я слышала запах готовящегося ужина, что-то с луком, сельдереем и маслом. Дверь открылась и я вздрогнула от изумления. Передо мной стояла его бывшая жена.

— Дженис? — произнесла я недоверчиво.

— Меня зовут Лорейн,— сказала она.— Наверное, вам нужна моя сестра.

Как только она заговорила, сходство начало исчезать. Ей должно быть, было за сорок, и ее красота только начала увядать. У нее были светлые волосы, такие же, как у Дженис, и такой же острый подбородок, но глаза ее были больше и рот тоже. И все тело. Она была одного роста со мной, может быть, фунтов на десять потяжелее, и было видно, где располагаются эти самые лишние десять фунтов. Глаза у нее были карие, она подводила их черным карандашом и приклеивала ресницы густо, как на кисточке. На ней были обтягивающие белые саржевые шорты и маленький топ. Когда-то ее ноги были красивой формы, но теперь они приобрели такой вялый вид, который обычно свидетельствует об отсутствии физической нагрузки. Ее загар выглядел искусственным, приобретенным в салоне красоты — на электрическом пляже.

Должно быть, Энди было как в раю. Я знала мужчин, которые влюбляются снова и снова в один и тот же тип женщин, но черты сходства обычно не так близки. Она была похожа на тень Дженис. Разница заключалась в том, что Лорейн была роскошна в тех местах, где бывшая миссис Мотика казалась меньше, суше и худее. Судя по письму Энди, Лорейн была свободнее в проявлении своих чувств, чем Дженис. Она делала с ним такие вещи, от которых его синтаксис принимался икать. Интересно, его роман с Лорейн начался до или после развода? В любом случае, эта связь была опасной. Если бы Дженис узнала о ней, она бы заломила еще большую цену. Мне вдруг пришло в голову, что это можно было бы использовать как рычаг, чтобы сделать сотрудничество с Энди еще более надежным.

— Мне нужен Энди,— сказала я.

— Кто?

— Энди Мотика, ваш зять. Я из страховой компании, где он работает.

— А почему вы приехали сюда? Они с Дженис разведены.