Читаем Улика полностью

— Нет, неправда. Если бы у меня было чувство ответственности, я бы столько не врала.

— Верно. Ложь. Теперь я припоминаю. Это у нас было общим,— сказал он.

Он снова посмотрел мне в глаза. Я похолодела от выражения его взгляда, пустой и ясный. Я помнила, как он был мне необходим. Я помнила, как глядела в его лицо и думала, что нет никого красивее его. Почему-то я никогда не ожидаю от своих знакомых какого-нибудь выдающегося таланта или способностей. Меня представили Дэниелу, и я тут же забыла о нем до того момента, когда услышала, как он играет. Тогда я посмотрела на него повнимательнее. Дэниел был женат на своей музыке, на свободе, на наркотиках и немного на мне. Именно на этом месте я стояла в его списке.

Казалось, от его кожи идет ощутимое сексуальное излучение, плывет по направлению ко мне, как дым костра, находящегося где-то далеко. Странная штука, но это так, когда спишь с мужчиной, с которым спала когда-то раньше, к нему не подходят старые правила. Производственная практика. Этот человек хорошо меня выдрессировал. Даже через восемь лет он все еще мог сделать со мной то, что ему удавалось лучше всего… он мог меня соблазнить. Я откашлялась, пытаясь сбросить с себя это настроение.

— Что у тебя с твоим психоаналитиком?

— Ничего. Она думает, что сможет привести меня в порядок.

— И это составная часть ее плана? Помириться со мной?

— Мы все ошибаемся. Это ее ошибка.

— Она влюблена в тебя?

— Сомневаюсь.

— Должно быть, еще не успела,— сказала я. На лице у него проявились ямочки, и он улыбнулся, но улыбка была ускользающей, недоброй, и я подумала, уж не задела ли я его больное место. Теперь он заволновался, поглядывая на часы.

— Мне нужно идти,— сказал он. Но собрал обе тарелки, ножи и вилки и отнес это все на кухню. Он обычно моет посуду сразу, когда готовит, так что ему немного оставалось сделать. В семь часов он ушел. Я услышала рев и скрежет машины, когда он завел мотор и поехал.

В квартире было темно. И ужасно тихо. Я заперла дверь на ключ. Приняла ванну, стараясь не мочить мои ожоги. Завернулась в одеяло и выключила свет. Проведя с ним время, я вызвала к жизни какие-то ископаемые чувства, следы былых эмоций, переживаний, ныне окаменевшие. Я изучала собственные ощущения, словно какие-нибудь образцы, из любопытства, не больше.

Быть замужем за наркоманом — это наибольшее приближение к абсолютному одиночеству. Добавьте к этому его хроническое непостоянство, и у вас получилась целая куча бессонных ночей. Есть среди них такие, что бродят и рыщут где-то ночи напролет, такие, которых не видишь очень долго. Лежа в постели, ты говоришь себе, что ты беспокоишься, как бы он опять не разбил машину, боишься, что он пьян или попал в тюрьму. Ты думаешь, что его переехали, ограбили или покалечили, что он вколол себе слишком большую дозу. На самом деле, ты боишься, что он у кого-то еще. Время идет. Время от времени ты слышишь, как подъезжает машина, но не его. К четырем утра у тебя в голове гремучая смесь из двух мыслей: ты хочешь, чтобы он пришел домой, и ты хочешь, чтобы его не стало.

Дэниел Уейд научил меня ценить одиночество. То, что я переживаю сейчас, просто ни в какое сравнение не идет с тем, через что я прошла, когда мы были вместе.

ГЛАВА 19

Поминальная служба по Олив была назначена на два часа дня в воскресенье в Унитарской церкви. Спартанская церемония, никаких излишеств в декорациях. Пускали только родственников и близких друзей. Было много цветов, но гроба не было видно. Полы были покрыты красной плиткой, блестящие и холодные. Резные скамьи были из полированного дерева, без подушечек. Из-за высоких потолков создавалось ощущение простора, но не было никаких украшений и икон тоже не было. Даже витражи в оконных проемах были просто кремового цвета с бледно-зеленым контуром виноградников по краям. Унитарианцы мало внимания обращают на такие вещи, как религиозное рвение, благочестие, покаяние или искупление грехов. Иисус и всевышний ни разу не упоминались присутствующими, ни у кого с губ не слетело «аминь». Вместо священного писания здесь читали труды Бертрана Рассела и Калила Гибрана. Человек с флейтой играл печальную классическую музыку и закончил мелодией подозрительно похожей на «Зовите клоунов». Не было никакого надгробного слова, зато священник долго и непринужденно рассказывал нам об Олив, призывая прихожан подняться с места и поделиться своими воспоминаниями об усопшей. Никто особенно не переживал. Я присела на скамейку где-то сзади в своем платье на каждый случай, не желая вмешиваться. Я заметила, что несколько человек повернулись в мою сторону, словно тем, что я подорвалась на бомбе вместе с Олив, я завоевала себе статус знаменитости. Эбони, Ланс и Басс вполне владели собой. Эш плакала, и ее мать тоже. Терри сидел в одиночестве в первом ряду, наклонившись вперед, спрятав лицо в ладони. Вся группа занимала не больше пяти первых рядов.

Перейти на страницу:

Все книги серии Кинси Милхоун

Убийца с нежными глазами
Убийца с нежными глазами

Джейсон Сэтлоу — известная американская писательница, прочно завоевавшая в последние годы сердца любителей остросюжетного жанра-детектива. Самые престижные премии в этом жанре присуждаются ее увлекательным романам, насыщенным насилием, убийствами и романтической любовью. Сексуальная загадочная блондинка, в поведении которой что-то не поддается логике. Ночь, кровавый след, который тянется за маньяком-убийцей, 102 этаж небоскреба, смертельная схватка на крыше и труп, лежащий внизу… Пожар или поджог произошел на крупнейшем в городе складе? Этот вопрос расследует частный детектив Кинзи Миллхоун. Когда развязка близится к концу она взрывается на бомбе, подложенной в квартире. Госпиталь, лечение и она снова ведет расследование. Опять взрыв, кажется, что этому не будет конца…

Джейсон Сэтлоу , Сью Графтон

Крутой детектив / Остросюжетные любовные романы / Романы

Похожие книги

1. Щит и меч. Книга первая
1. Щит и меч. Книга первая

В канун Отечественной войны советский разведчик Александр Белов пересекает не только географическую границу между двумя странами, но и тот незримый рубеж, который отделял мир социализма от фашистской Третьей империи. Советский человек должен был стать немцем Иоганном Вайсом. И не простым немцем. По долгу службы Белову пришлось принять облик врага своей родины, и образ жизни его и образ его мыслей внешне ничем уже не должны были отличаться от образа жизни и от морали мелких и крупных хищников гитлеровского рейха. Это было тяжким испытанием для Александра Белова, но с испытанием этим он сумел справиться, и в своем продвижении к источникам информации, имеющим важное значение для его родины, Вайс-Белов сумел пройти через все слои нацистского общества.«Щит и меч» — своеобразное произведение. Это и социальный роман и роман психологический, построенный на остром сюжете, на глубоко драматичных коллизиях, которые определяются острейшими противоречиями двух антагонистических миров.

Вадим Кожевников , Вадим Михайлович Кожевников

Детективы / Исторический детектив / Шпионский детектив / Проза / Проза о войне
Завещание Аввакума
Завещание Аввакума

Лето 1879 года. На знаменитую Нижегородскую ярмарку со всех концов Российской империи съезжаются не только купцы и промышленники, но и преступники всех мастей — богатейшая ярмарка как магнит притягивает аферистов, воров, убийц… Уже за день до ее открытия обнаружен первый труп. В каблуке неизвестного найдена страница из драгоценной рукописи протопопа Аввакума, за которой охотятся и раскольники, и террористы из «Народной воли», и грабители из шайки Оси Душегуба. На розыск преступников брошены лучшие силы полиции, но дело оказывается невероятно сложным, раскрыть его не удается, а жестокие убийства продолжаются…Откройте эту книгу — и вы уже не сможете от нее оторваться!Этот роман блестяще написан — увлекательно, стильно, легко, с доскональным знанием эпохи.Это — лучший детектив за многие годы!Настало время новых героев!Читайте первый роман о похождениях сыщика Алексея Лыкова!

Николай Свечин

Детективы / Исторический детектив / Исторические детективы