Улисс

Вернемся, однако же, к м-ру Цвейту, который, с первого момента своего появления, был мишенью довольно нахальных подначек, что, впрочем, он относил на счёт возраста, которому, как говорится, не ведома жалость. Молодые ёрники, чего уж греха таить, не сдерживались в экстравагантных выходках, как дети-переростки: и в бурных прениях позволяли себе немало слов неудобоваримого и не всегда изящного толка: их необузданная божба и шокирующие mots претили разуму своею неразборчивостью: и они не слишком-то блюли рамки общепринятых приличий, хотя запас ядрёного животного духа располагал в их пользу. Однако, высказывание м-ра Костелло прозвучало в совершенно неприемлемом для него ключе, и ему был омерзителен этот негодяй, что смахивал на карнаухую корявомордую тварь, порождённую вне брака и выплюнутую в мир, как тот горбун зубатый, пятками вперёд, а удар по черепу плашмя хирургическими щипцами послужил лишь косметической поправкой, сделав малость пригожее, но и после этого один лишь взгляд на его рожу вызывал мысль о недостающем звене в цепи творения, предполагаемого в гипотезе покойного учёного м-ра Дарвина.

И теперь, миновав уж средину отмеряных нам лет и пережив тысячу перемен существования, он—будучи потомком измытаренного племени, да и сам по себе человеком редкой осмотрительности—отдал своему сердцу наказ подавлять любые проявления вздымающейся желчи и сдерживал их с неусыпной осторожностью, храня в груди ту безграничную терпимость, над которой глумятся низкие умы, презирают скорые судьи, а свет находит простительной, но не более того. Для тех же, кто кичится своим остроумием на тему женской хрупкости (привычка ума, с которой он никогда не был в согласии) и для кого было бы слишком много чести числиться достойным наследником традиций надлежащего воспитания, а равно и для тех, кто отбросил всякую пристойность и кому уже не оставалось что терять, имелось у него противоядие опыта, настолько острое, что мигом вынудило бы их наглость подать сигнал к беспорядочному и бесславному отходу. Нет, никаких иных чувств не мог испытывать он по отношению к борзому юнцу, что ни в грош не ставит гримасы пожилых или фырканье строгих, и пусть порою он вкушал (как выражается изысканная фантазия Святого Писателя) от запретного древа, но не утратил при этом человечности в отношении дамы, пребывающей в предопределённых ей состояниях. Итак, делая из слов сиделки вывод о разрешении от бремени, он с немалым, признаться, облегчением осознал, что свершившееся, после стольких тревог и мук столь небывалой продолжительности, вновь засвидетельствовало милость, а вместе с тем и благодатность Верховного Существа.

По этому поводу он поделился своим соображением с соседом, излагая своё восприятие случившегося, что-де по его-то мнению (которое, быть может, и не стоило обнаруживать перед подобной аудиторией) требуется слишком холодный склад ума и чересчур ледянящий гений, чтоб не возрадоваться при только что оповещённой новости о её разрешении от бремени, по истечении столь незаслуженных мучений. На что расфуфыреный хлыщ ответствовал: причиной тягости послужил муж, во всяком случае, положено, чтоб от него, если только она не очередная из Эфесских матрон.

– Должен вам заметить,– сказал м-р Кротерс, трахнув по столу, дабы произвести подчеркивающе гулкий резонанс,–старый Алилуйщик сегодня опять наведывался – мужчина в годах, с висячими баками, и наводил через нас справки, как тут "Вильгельмина, жёнушка моя". Я предупредил его быть начеку, поскольку событие назревает. "Тады, я ишшо поднаведуюсся". Не могу не восхититься мужскою мощью старого лося, что в эдаком возрасте сумел вколомбасить ей ещё одного младенчика.– Все ударились в восхваления, всяк на свой лад, но помянутый хлыщ не отступался от своего первоначального предположения, будто иной, отнюдь не пребывающий с нею в браке, мужчина является искомым для заполнения строки кросворда: рассыльный служащий – юный (неискушенный) факелоносец, либо разъезжий торговец предметами необходимыми в любом домашнем хозяйстве.

Уникальна, отметил гость про себя, и удивительно разнообразна присущая им способность метампсихоза, не менее изумляет и то, что родильная палата, или анатомический театр, становятся семинариями подобной разнузданности, но вместе с тем, едва получив академическое звание, эти поклонники пустозвонства превращаются в примерных служителей профессии, которую почти все из более-менее выдающихся людей считали благороднейшей. Однако, не преминул он добавить, причина, скорей всего, в стремлении найти отдушину для подавляемых в себе чувств, что распирают каждого, и я не раз замечал – пташкам одной масти быть вместе больше сласти.