Улица Америки (СИ)

— Доброе утро, — он зевнул, потирая глаза. — А я уж думал, ты совсем пропала, или замуж вышла, — Алекс улыбнулся.

— В таком случае, ты был бы первым, кого бы я пригласила на свадьбу. — Мой голос звучал весело, но внутри я ощущала себя хуже некуда. Даже радость от выигрышного материала убавилась, как минимум, вдвое. — Ни за что не угадаешь, откуда я звоню…

Мы проговорили долго, около часа. Сизый сумрак прятал мое лицо, и за его завесой мне было легче. Я понимала, что обманываю себя – нет ничего хорошего и нормального, когда чувствуешь желание спрятаться от близкого человека. Я же хотела сбежать и прижаться одновременно.

Но, мне кажется, он уже тогда догадался, что что-то происходит – Алекс, как ультразвуковой датчик чувствовал колебания моего настроения. Но он ничего не сказал в ту ночь. Я все боялась, что он спросит, как мне удалось забраться в «хлебное место» после почти годового затишья, но и этого не произошло. Мы отдалялись друг от друга. Медленно, почти незаметно, но неизбежно и неумолимо.

***

По возвращении в Нью-Йорк я не стала тянуть с публикацией материала, и «Шеффилд Компани» выпустил его уже через пару дней. Мы даже не стали особо монтировать его – дрожащая камера, «заваленный» горизонт и помехи придавали ту самую изюминку, эффект реальности, который теряется после профессиональной обработки. Но главное – я. И дело не в честолюбии – на тот момент женщин военкоров были единицы, а те, что были в основном писали статьи и делали фотографии, но в жанре «гонзо», когда автор является одновременно и участником событий, не работал никто. Я влезла в сугубо мужскую нишу, но именно это обстоятельство положило начало новому витку моей карьеры.

Уже через телефон в офисе Шеффилда разрывался от звонков, а некоторые, невесть как раздобывшие мой личный номер, связывались напрямую и пытались переманить к себе. Но я не собиралась нарушать условия контракта. Во всяком случае, сейчас, когда у меня еще не было ни связей, ни влияния. Кроме того, поначалу мне начисто снесло голову от успеха, но Шеффилд быстро спустил меня с небес на землю. Каким бы скользким типом он не был, но за это я впоследствии была ему благодарна – от радости я тогда немного «потеряла берега» и неизвестно, к чему бы это привело, не остановись я вовремя.

— Вот теперь я горжусь тобой по-настоящему, — Майкл собственнически похлопал меня по бедру и тут же резко развернул к фотографу. — Улыбнись, киса, нас снимают.

Щелкнула вспышка, потом еще одна, и журналист, подняв вверх большой палец, убежал снимать других именитых гостей.

В тот вечер мы были на вечеринке в «Хилтоне». Организатором выступили «Нью-Йорк Таймс», и мероприятие проходило с помпезностью. Пожалуй, даже излишней на мой взгляд, хотя откуда мне было знать, как принято в здешних кругах, если до этого меня и на пушечный выстрел на подпускали к таким вечеринкам.

Накануне Шеффилд привез мне роскошное нежно-розовое платье от «Гуччи», которое, разумеется, взял напрокат, ибо с самого начала заявил, что никаких дополнительных «плюшек» мне не дождаться, и не менее роскошный комплект украшений «Тиффани»: колье, серьги и браслет. К тому моменту я уже свыклась со своей ролью и особого смущения не испытывала – решила, что буду брать свое и получать удовольствие, пока есть возможность.

— Пойдем, выпьем чего-нибудь, — он повел меня к бару.

Идя за ним сквозь толпу, я старалась на мотать головой, как деревенщина. Или, во всяком случае, делать это не столь явно. Но Шеффилд все равно заметил и весело ухмыльнулся. Ему, определенно нравилось чувствовать себя королем, выведшим в свет очередную восторженную куртизанку.

Народу собралось много: все нарядные, богатые и избалованные жизнью. От пестроты нарядов и блеска драгоценностей рябило в глазах; а от смешения запахов дорогих духов, пота и табака сдавливало виски. Странно, но мне даже нравилось.

Мы подошли к стойке, и Шеффилд заказал две «Голубых Лагуны».

— Ты бы хотела, чтобы сейчас здесь был твой Флеминг? — хмыкнул он, делая глоток.

— А ты ревнуешь? — мне было жарко, в горле пересохло, но напиваться я не хотела.

— Мне нет решительно никакого дела до того, с кем ты трахаешься, детка, — отмахнулся он. — Делай, что хочешь, но на мероприятиях ты должна появляться со мной. — Он ткнул в меня пальцем. — Нас должны видеть вместе. Усекла?

— Более чем, — в ответ я похлопала его по крепко заднице. — Не волнуйся, милый, ты получишь свою минуту славы.

— Вот и славно, киса, — Шеффилд хлопнул меня по бедру.

Это был его любимый жест: собственнический, развязный. Так он показывал, что я принадлежу ему, и он имеет надо мной власть.

К счастью, через пару секунд его окликнул кто-то из знакомых, и он быстрым шагом направился в другой конец зала, оставив меня у бара. Темноту рассекали цветные вспышки прожекторов, играла музыка, шумели люди, и в помещении было невыносимо душно. Коктейль так и остался стоять едва надпитым, а я заказала холодной воды с лаймом.