Улицы Магдебурга

Девушка из застенья одевалась очень, очень быстро. Фогель только успел допить вино, когда она вышла в длинном закрытом платье без рукавов, которое абсолютно не подчеркивало фигуру. Она была очень красивой, но совершенно не выглядела сексуальной. Не старалась быть соблазнительной, женственной, в отличие от девушек, которые пытались привлечь его внимание. Фогель никогда бы не заподозрил, что эта девушка вообще занимается сексом.

– Скажите мне, как вас зовут? – спросил Ларс, рассматривая косточки на ее запястьях.

– Андреа, – она улыбнулась, – Андреа Шрайер.

Через месяц Ларс Фогель на практике сумел применить все свои теоретические познания относительно ритма и темпа и получил в свое распоряжение самый невозможный инструмент, какой он только мог представить в своих мечтах. Спортивный порше больше не парковался у подъезда.

Невосполнимый ресурс

Время было невосполнимым ресурсом. Так гласила вывеска над дверями часовой лавки на Феркауфцайтштрассе. И люди верили в это. Все, кроме тех, кто покупал часы у Эрика Таксы. Своим покупателям Эрик улыбался. И улыбался он так, что те, кто после этого могли еще вспомнить свое собственное имя, сразу начинали подозревать неладное.

Время, которое отсчитывали часы Таксы, не было невосполнимым ресурсом.

Эрик Такса был человеком без возраста. Когда он шагал по улице, то выглядел на сорок пять. Когда стоял за прилавком магазина – на пятьдесят. А когда улыбался, отдавая покупателю часы, то становился похож на двадцатилетнего юношу. Правда лежала где-то в стороне, потому что Эрику давно перевалило за полсотни. Подумаешь, какие-то полсотни с хвостиком, да в хвостике полтораста лет. Совсем не возраст для мужчины.

И с самого того часа, как он научился заводить часы, он продавал время.

Дверь в лавку бесшумно открылась и плавно захлопнулась за покупателем. Эрик по старой привычке считал всех входящих покупателями, не желая привыкать к словечку «клиент». Он поднял голову и уголок рта, уже привычно поехавший в сторону, застыл, лукавая улыбка не получилась.

Перед дверью стояла и озиралась по сторонам юная брюнетка в алом платье в белый горошек. Совсем молоденькая, подумал Эрик. Старомодное винтажное платье с пышной юбкой делало ее нереальной, несвоевременной в настоящем мире, словно девушка сама прошла сквозь время из послевоенной эпохи, или сошла со снимка в старом журнале. Возможно, она собралась на тематическую вечеринку в «Дайте два», или может быть, на фотосессию у Мессершмидта, или подружки невесты договорились одеться в одинаковые платья в горошек?

Короткая стрижка открывала линию шеи, и он видел светлые в полумраке ключицы, край щеки, линию скул. Она подняла руку и повернула голову, откидывая с лица волнистую прядь. Эрик увидел личико сердечком, темные брови и удивительно прозрачные глаза. Часов на запястье не было.

Он встал из-за прилавка и покрутил рукоятку, увеличивая освещение в магазине. Она улыбнулась ему. Эрик не привык, чтобы ему улыбались. Обычно улыбался он, и уже успел сжиться с тем эффектом, который он производил на людей. Но эта девушка не собиралась ни насторожиться, ни испугаться. Как будто не он, а она была хозяйкой в этой истории. Она накручивала на палец прядь около скулы и улыбалась ему сама. Не такая уж молоденькая, как ему показалось сначала.

– Чем я могу помочь фройляйн?

– Не знаю, – она как будто удивилась предположению о том, что ей нужна помощь – Ничем?

– Но вы зашли в часовой магазин, наверное, вы хотели посмотреть часы?

– Нет, – она рассмеялась, – Дождь начался, а у меня нет зонтика.

– Счастливая случайность, фройляйн, – Эрик наконец смог улыбнуться.

Судя по тому, как девушка закусила губу и наклонила голову набок, увиденное ей понравилось. Это было редкостью и потому особенно ценно. Людям редко нравилось, как улыбается Эрик. Дети порой начинали плакать, а взрослые спотыкались на ровном месте.

Эрик судорожно соображал что ему следует сказать, пока дождь не прекратился, и не нашел ничего умнее очевидного.

– Раз уж вы зашли, я мог бы показать вам, что тут у меня есть. Просто чтобы скоротать время.

– Простите, что ввела вас в заблуждение. Я не собиралась ничего покупать.

– Это не обязательно, – продавец времени вышел из-за прилавка, – Хотя вы в любой момент можете переменить свое мнение.

Она огляделась:

– Почему бы и нет..? Выглядит многообещающе.

Эрик очень рассчитывал, что в магазине интересно. Столько часов! Он водил ее от прилавка к прилавку, между полок и мимо витрин и рассказывал о часах. Это было то, что он очень хорошо умел, он любил часы и время, которое они производили.