Ультиматум Борна

— Когда-то, в начале Вьетнамской войны, один наш человек был молодым офицером из контингента американских войск в Пномпене. Он преподавал в местной школе и был женат на тайке, тоже учительнице. У них было двое детей, и они счастливо жили на берегу восхитительной реки… В одно ужасное утро его жена и дети купались в реке, и непонятно каким образом очутившийся здесь истребитель из Ханоя расстрелял их с бреющего полета. У нашего человека помутился рассудок от горя, он бросил все и поступил в Сайгоне в «Медузу». Все, что тогда ему было нужно — это убивать. Он стал Дельтой Один, потому что имен в «Медузе» не было. В Сайгоне говорили, что лучшего командира разведывательно-диверсионного отряда у американцев не было за весь период войны. С этим соглашались как на нашей, так и на вражеской стороне.

— Таким образом, он способствовал дальнейшему кровопролитию? — спросил Валентино.

— Только в рамках получаемых из Сайгона приказов, не более. В душе он вел свою собственную войну, находя успокоение в ощущении постоянного смертельного риска пребывания за линией фронта, в тылу врага, и чем ближе к Ханою, тем лучше. Я думаю, что он подсознательно постоянно искал пилота того истребителя, который убил его семью… Вот такой эпизод. Когда-то у него была семья и были дети, и их убили у него на глазах. Теперь у него другая жена и другие дети, и на них охотится подбирающийся все ближе и ближе Шакал. Это может подвести к опасной черте и бросить его обратно в то безумие, в котором он когда-то пребывал… Будь оно все проклято!

Четверо мужчин за другим концом стола коротко и молча переглянулись, понимая эмоциональное состояние Конклина. Директор снова взял слово.

— Принимая во внимание расстановку событий во времени, — как можно мягче сказал он, — операция, связанная с Карлосом, имела место около десяти лет назад, в то время как события в Гонконге происходили несколько раньше. Были ли эти два периода связаны между собой? Не называя имен, не могли бы вы посвятить нас в то, что произошло в Гонконге?

Алекс сжал рукоятку своей трости так, что костяшки его пальцев побелели.

— То, что случилось в Гонконге, было наиболее грязной и отвратительной операцией из когда-либо задумываемых ЦРУ, о которой я когда-либо слышал. К моему глубокому удовлетворению, мы в Лэнгли не имели отношения к разработке этой операции, а ее мудрые авторы, я уверен, отправятся в ад. Все подробности этой операции я узнал уже позже, и от того, что узнал, меня едва не стошнило. Мак-Алистер тоже ненавидел все то, что происходило, но он был в этом дерьме с самого начала. Именно поэтому он сам захотел принять участие в этой операции, с риском для собственной жизни. В результате такого геройства его подстрелили около границы Китая и Макао. Но он не мог позволить себе умереть ради такой глобальной стратегии, от которой несло за милю дерьмом.

— Звучит как целое обвинительное заключение, — сказал Кассет. — Но в чем было дело?

— Наши люди организовали похищение жены Борна, женщины, выведшей его из амнезии и вернувшей к нормальной жизни. И они оставили след, заставивший Борна следовать за ними в Гонконг.

— Господи, но зачем? — удивленно воскликнул Валентино.

— Такова была стратегия, отлично разработанная, но по сути омерзительная… Я говорил вам, что «наемный убийца» Джейсон Борн превратился в Азии в легенду. Он, не оставив следов, исчез из Европы, но это нисколько не уменьшило его славу на Дальнем Востоке. Однако внезапно в районе Макао начал действовать новый убийца-подрядчик. Он дал очередной толчок нашей легенде. Видите ли, он тоже называл себя Джейсоном Борном. Заказные убийства начались с новой силой. От одного до другого убийства проходили считанные дни, редко недели. Причем новый убийца перенял известный почерк Борна, что подняло на ноги всю полицию. Третий Борн широко развернул свое дело, и было ясно, что он хорошо подготовился, заранее изучив манеры и приемы оригинала.

— И оптимальным противоядием против самозванца мог быть только настоящий Борн, ваш Борн, — заметил директор. — И лучшего способа, чем украсть его жену, для того чтобы заставить вашего Борна пуститься по следу, придумать ничего было нельзя? Но почему? Почему Вашингтон был таким безжалостным и эгоистичным потребителем? Слава Богу, что мы не участвовали в этом.

— Дела в тот период шли очень плохо. Среди клиентов нового Борна оказался один военный психопат из Бейджина, член Гоминдановского правительства, страстно желавший превратить Дальний Восток в кровавую кашу. Он хотел разрушить Англо-Китайский договор по Гонконгу, захватить эту территорию, погрузив ее в хаос.

— Это означало бы войну, — тихо сказал Кассет. — Бейджин нападает на Гонконг и оккупирует его. Все должны были бы выбирать себе свою сторону… Война.

— В ядерную эпоху, — добавил директор. — Насколько все далеко зашло, мистер Конклин?

— Вице-премьер Народной Республики был убит после покушения в Цзюлуне. Самозванец оставил на месте преступления свою визитную карточку, на которой значилось: «Джейсон Борн».